— Ты взрастил его для себя одного! Чтобы вот так сидеть на троне и предаваться всячески соблазнам! В том, что королевство стало таким, какое оно есть, твоей заслуги нет! Это мы сами — простой люд — вырастили королевство, и поверь, уж я-то знаю, что говорю!
— НЕ СТОЙТЕ СТОЛБОМ! — обратился король к нам. — ПРИКОНЧИТЕ ЕГО!
— Вперед, — спокойно ответил заговорщик. — Сотрите меня в порошок своим страшным оружием. Это ничего не изменит. Вместо меня появится другой. Мы как пузыри на окраинах нашего королевства — сколько не лопай, все равно появятся новые.
— Бот, не вмешивайся, — шепнула я.
— Мне это неинтересно, — отозвался он. — Пусть они перебьют друг друга, если хотят. Вторгаться в песочницу я не намерен.
— ПОЧЕМУ ВЫ ЕЩЕ ЕГО НЕ ПРИКОНЧИЛИ? МНЕ КАЗАЛОСЬ, У НАС С ВАМИ УГОВОР? Я НИ ЗА ЧТО НЕ ПОВЕРЮ, ЧТО ВЫ С НИМ ЗАОДНО. С ЭТИМИ ЖАЛКИМ ПЛАНКТОНОМ, КОТОРЫЙ НЕ ИМЕЕТ ПРАВА НАЗЫВАТЬ СЕБЯ ЧЕЛОВЕКОМ. МОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ПО-ПРЕЖНЕМУ В СИЛЕ. Я МОГУ ОДАРИТЬ ВАС ВСЕМ, ЧЕМ ВЫ ЗАХОТИТЕ. ТОЛЬКО УБЕРИТЕ ЭТУ ПОМЕХУ С ГЛАЗ МОИХ ДОЛОЙ.
— Давайте-ка попробуем поговорить как нормальные люди! — предложила я. Посмотрела на короля, затем — на заговорщика.
— Мне не о чем говорить с тираном, — презрительно фыркнул заговорщик.
В этот самый момент, в наступившей тишине, у нас над головами вдруг раздался хлопок, а следом — чей-то перепуганный вскрик. Я резко подняла взгляд. В воздухе кружили разноцветные лоскуты лопнувшего витража вперемешку с листовками. На листовке, что пролетела рядом, мелькнули три синих кулака. Секундой позже между королем и заговорщиком шлепнулся главарь забастовщиков — шлепнулся как желе или шарик с водой, — затем сразу же подскочил, целый и невредимый, и огляделся по сторонам.
— ТЫ ЕЩЕ КТО ТАКОЙ? — взревел король.
— Ах, ваше величество! — согнулся главный забастовщик в поклоне. — Нижайше прошу прощения, что вторгся к вам без разрешения. Это вышло случайно, честное слово, я всего лишь расклеивал листовки по дворцу!
— ОПЯТЬ ТЫ?! Я ТЕБЯ ЭТИ ЛИСТОВКИ СОЖРАТЬ ЗАСТАВЛЮ И КЛЕЕМ ЗАПИТЬ ЗА ТАКОЕ СВЯТОТАТСТВО!
— Простите, простите! У нас просто не осталось другого выбора!..
— Фиксирую еще одно движение, — сказал мне бот. В ближней к нам стене открылся проем, и из него вышла женщина в шляпке.
— Как же вы шумите, — посетовала она. — Вас слышно даже за стенами.
— И вы тоже здесь, — не удивилась я. Воспользовавшись паузой, повисшей в зале, я сказала: — Замечательно, раз мы все так удачно собрались в одном месте, почему бы нам не обсудить…
— Я НЕ СОБИРАЮСЬ НИ С КЕМ НИЧЕГО ОБСУЖДАТЬ, — рявкнул король. — НА ПЛАХУ ВСЕХ НЕСОГЛАСНЫХ.
— Аналогично, — изрек заговорщик. — Я даже не знаю, кто эта женщина. Что мне с ней обсуждать? А эти идиоты… — взглянул он на главного забастовщика. — С ними все и так понятно.
— Кто все эти люди? — спросил меня главный забастовщик.
— Я вас всех сейчас перезнакомлю, если позволите.
Мое предложение ударилось о невидимую стену молчания. Меня это не остановило. Я выбрала своей целью забастовщика — как наименее враждебную к остальным сторону — и предложила ему:
— Почему бы вам не высказать свои претензии к королю?
— В-высказать? — неуверенно переспросил главный забастовщик. — Я ничего не хотел высказывать…
— Смелее! Когда еще у вас появится такая возможность? Обещаю, с вами ничего случится. Король, вы же не станете его наказывать?
— ТАК И БЫТЬ. НА ЭТОТ РАЗ Я ЗАКРОЮ ГЛАЗА. БУДЕМ СЧИТАТЬ ЭТО ТВОЕЙ ПЛАТОЙ ЗА ПОМОЩЬ.
Забастовщик помялся, а затем пересилил себя и высказал на одном дыхании все, что его волновало.
— Какой бред, — сказал заговорщик.
— Вы сейчас тоже выскажетесь, не волнуйтесь, — сказала я ему.
— Я не говорить сюда пришел, — сердился заговорщик. — Я пришел поставить точку в нашем деле!
— Уже не выйдет. Вы еще не поняли?
Прежде, чем он успел что-либо сказать, женщина объявила:
— Я выскажусь.
И она тоже высказалась.
— Я ТЕБЯ ВСПОМНИЛ. ТЫ ТА САМАЯ ГЕРЦОГИНЯ, КОТОРАЯ ПОДНЯЛАСЬ С НИЗОВ. ТЫ ЗАНИМАЛАСЬ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬЮ, НО ПОТОМ НАЧАЛА СТРОИТЬ МНЕ КОЗНИ И ПЫТАЛАСЬ УСТРОИТЬ ДВОРЦОВЫЙ ПЕРЕВОРОТ, НО ПОТЕРПЕЛА СОКРУШИТЕЛЬНУЮ НЕУДАЧУ. Я ДУМАЛ, ЧТО ТЫ СОВЕРШИЛА САМОУБИЙСТВО В ТЕМНИЦЕ. ТЕПЕРЬ Я ВИЖУ, ЧТО ТЫ ОДУРАЧИЛА МЕНЯ.
Женщина ничего не ответила.
— Ладно, шторм вас всех раздери, — недовольно сказал заговорщик. — Моя очередь, да? Сейчас я тебе выскажу, королек! Все выскажу! И делай со мной дальше, что хочешь! Но знай: наше дело со мною не умрет!
— ГОВОРИ УЖЕ, ЧЕРВЯК.
Заговорщик высказался.
— Вот и хорошо. А теперь скажу то, что увидели мы. — И я перечислила все измышления, все те плюсы и минусы, которые выявила после раздумий. — Знаете, что я думаю? Вас стоит объединиться. Я серьезно. Уверена, каждый из вас хоть раз, но думал об этом. Но считал подобную идею глупостью. А я считаю, что это не глупость! Вместе вы принесете пользы королевству куда больше, чем по раздельности. Вы и так стараетесь ради королевства, каждый по-своему. Так почему бы не стараться вместе? Почему не попытаться? Хотя бы один раз.
Закончив, я обвела взглядом притихших людей.
— Вот вам пища для размышлений. Дальше сами решайте. — Я потянулась. — На этом моя работа закончена. Желаю вам удачи. Бот, нам пора!
Никто не остановил меня. Никто не окликнул. В полной тишине мы вышли из зала и покинули дворец.
Ожившее отражение (ч. 1)
— Бот, ты уверен, что нам нужно именно сюда?
Путь преграждала старая железная дверь, облепленная засохшей грязью. У меня было нехорошее предчувствие на ее счет.
— Подтверждаю. Иного пути я в данный момент не вижу. Если вас не устраивает выбранный мной путь, мы можем подождать, пока лес не изменится, но это, я считаю, нежелательно.
— Куда хоть ведет эта дверь?
— В обширную сеть помещений, залов и коридоров.
— Только их снова не хватало, — уныло вздохнула я. — В прошлый раз, когда мы полезли… — я не договорила и негромко прочистила горло. — Впрочем, неважно. Туда, значит, — туда.
Бот задействовал телекинетический луч, и дверь не сразу, но с лязгом поддалась под его усилием. Внутри оказалось темным-темно, как в бездне, и холодно. Бот включил фонарь; светлый кругляш вырисовал ржавые стены и грязный, покрытый черной плесенью, пол.
Мы преодолели длинный коридор и оказались в холле. Здесь путь разделялся натрое; на стене неподалеку висела табличка-указатель с белыми стрелками, однако понять, куда они указывают, было невозможно: надписи поели старость с плесенью.
— Бот? Не подскажешь, куда идти?
— Вычисляю.
Повисла тишина. Тишина была тяжелая, неприятная, спина от нее вся покрылась колючими мурашками. Как будто темнота, что нас окружала, подкрадывалась к нам все ближе, намереваясь захватить нас в свои объятия, пока мы не видели, смотрели в другую сторону. Конечно, то было всего лишь мое богатое воображение. Я понимала это. Повторяла себе это мысленно. И какое счастье, что мне не нужно лазать по развалинам одной!
Наконец, бот прервал молчание:
— Нам прямо.
Белый кругляш скользнул по холлу и застыл на коридоре посередине.
— Погоди-ка, бот… — Мне показалось, что я заметила что-то в свете фонаря мгновение. — Можешь посветить вон в тот угол?
Кругляш незамедлительно посмотрел на угол, заставив темноту посторониться и показать нам какие-то тряпки. Мы подошли поближе и поняли: то, что мы приняли за тряпки, на самом деле является рваной курткой и таким же рваным рюкзаком. В принципе, мы не сильно ошиблись.
— Видать, кто-то уже был тут до нас, — сказала я.
— Давно был, — подметил бот. Он приподнял рюкзак, тот оказался совершенно пустым.
Вдруг где-то вдалеке, в глубине мрачных коридоров, раздался звон, будто кто-то пнул пустую жестяную банку. Банка покатилась, дзынькнула пару раз и стихла. Мое сердце провалилось в пятки. Я посмотрела на бота со взглядом, мол, ты слышал? А сама напряглась каждой мышцей тела и дернула ушами, вслушиваясь в наступившую тишину. Бот, похоже, тоже вслушался.