Артур обернулся на Иву, ожидая вопроса об их знакомстве, но госпожа Леман только вскинула голову, изобразив вежливое любопытство – мол, ты уже закончил?
– Вы собираетесь спать здесь? – прямо спросила она.
Артур развёл руками.
– Печки пожароопасные, – ответил он. – Двойные комнаты слишком продуваются, а меня отдадут под трибунал, если на вас будет хоть одна царапина. Обещаю, я не опорочу вас своим пребыванием.
Ива промолчала. Капитан обустраивался в тишине, погружаясь в свои мысли, когда она вдруг произнесла:
– Я её не знала.
Артур несколько растерянно обернулся. Ива пожала плечами.
– Я впервые увидела её на похоронах, – рассказала она. – Как только они закончились, она отвезла меня в лицей Белой птицы.
Артур растерялся.
– Что? – не понял он, моргнув. – Прямо с похорон? Как…
– Тела долго не отдавали, – ровно ответила Ива. – Проводили экспертизы, я в это время находилась в клинике доктора Вейна. Он хотел, чтобы я провела там ещё хотя бы неделю, но у Вероники не было времени. Она устроила меня в лицей и уехала.
Артур отвернулся. Лицей Белой птицы был мечтой для всех, кто делал шаг на тропу Имперского балета. Закрытое заведение–интернат.
– Я знаю, вы... Оскорблены тем, что Маркуса не было на похоронах вашего отца, – капитан поглядел на Иву. – Но, поверьте мне, кортеж был готов. Буквально за полчаса перед выездом под машиной нашли динамит и… Это был вопрос безопасности. Ему непросто далось решение.
Ива долго смотрела на Артура.
– Кто я такая, чтоб меня оскорбило решение Императора? – спросила без толики истины в голосе.
– Вот и вино, госпожа Леман, – Дарвин принёс ей обжигающе-горячую чашку, вложил в руки.
Артуру же, отодвинув полу кителя, показал бутылку своей любимой перцовки.
– Вы нужны Империи в трезвом уме, лейтенант Стелл, – сухо отреагировал капитан, ловким движением изъяв бутылку и подбросив на ладони.
– Слушай, мы даже в окопах пили, – Дарвин потянулся за перцовкой, но Артур мстительно отдёрнул руку.
– Вот и идите в окоп, лейтенант, – велел он. – Где, бишь, ваша локация?
Дарвин вздохнул, но смирился. Перцовку было жалко, закрутить интрижку с Ивой Леман он не рассчитывал, но пить в компании прекрасной женщины, всё же, приятней, чем спать в обнимку с винтовкой.
– На чердаке, капитан Майер, – ответил Стелл. – Наблюдательный пост держим с сержантом Фреем.
Дарвин почти взмолился.
– Можно мне хотя бы другого напарника?
– Ты всегда просишь, я всегда отказываю, – напомнил Артур. – Нет. Смирись. Твой напарник – язвенник. Пошёл вон.
– Кобелина, – буркнул Дарвин, когда Артур закрывал за ним дверь.
Ива сделала глоток – вино было подсахарено, Дарвин явно знал, как угодить женщине.
– Вы с лейтенантом учились вместе? – догадалась Ива.
– Да, – ответил Артур. – Дарвина временами заносит, но он надёжный парень, пусть иногда так не кажется. Он знает, когда можно налить, и знает, когда нельзя даже моргнуть.
– Вы быстро пошли вверх по карьерной лестнице, – заметила Ива, быстро объяснив: – Уже капитан.
– Так говорят, – признался Артур, сдувая со дна стакана пыль. – Я карьерист.
– Сколько вам?
Артур чуть помедлил.
– Страшно сказать, скоро тридцать, – усмехнулся. – Вы тоже, госпожа Леман… Ранний цветок. Прекрасный подснежник.
Ива изменилась в лице, Артур не смог этого не заметить.
– Простите, я… что–то не то сказал? – встревожился он.
– Барт меня так называл, – хмыкнула Ива, сделав жадный глоток горячего вина. – Подснежник.
Артур старался замечать в людях их слабости, их болевые точки. Он сидел напротив Ивы, и смотрел, как она греет ладони о чашку.
– Если это он убил Виктора, – сказал Артур. – Зачем вас спрятал?
Ива чуть повела плечом в ответ.
– Может быть, хотел, чтоб я видела, – ответила она севшим голосом, тут же кашлянула, вскинула голову. – Та софа… Она была в отцовском кабинете. Я плохо помню, это не ложь… Помню плетение дерева, знаете… Такая…
Она теряла слова, проводила рукой перед собой, словно пыталась найти их в воздухе и показать Артуру.
– Такая узкая полоса… Резьбы, – объяснила она. – Сквозь неё я видела, что происходит.
Она сделала ещё один глоток.
– Они меня искали, – вспомнила она, кивнув. Потом покачала головой. – Это напоминает страшный сон. Когда помнишь только… свой страх, помнишь, чего боишься, и ты так… сконцентрирован на этом ужасе, что не способен осознать события вокруг. Как в кошмаре. Допустим…
Иве было трудно говорить, но она говорила – голосом чуть шелестящим, хриплым, но потом снова возвращала ему силу и продолжала рассудительно.
– Я… была уверена, что приближалось Рождество, – она развела руками. – А это…
– А это было лето, – негромко закончил Артур, хмурясь и глядя на свои руки.
Выдохнул.
– Он ответит за ваш кошмар, Ива, – пообещал капитан. – За ваше сиротство. Вы послужили Империи, сделав то, что сделали. Вы охотник. Вы загнали его, как зверя, за флажки, по единственному возможному пути, чтобы он попал прямиком в прицел.
Артур чуть глянул на неё.
– Вы прекрасны, – сказал он.
Потом чуть качнул головой.
– Но вы же понимаете, что Империи нужен публичный суд, – напомнил он. – Не достаточно просто отрубить гидре голову. Обещаю, его заключение будет предельно мучительным.
Ива улыбнулась. Отодвинула в сторону пустую чашку.
– Конечно, он должен ответить перед судом, – согласилась она, забравшись в угол кровати.
– Вы… не согрелись? – спросил Артур, будто с надеждой.
– Я всегда мёрзну.
Майер налил ей немного перцовки, пододвинув на край стола.
– У вас есть кто-нибудь, госпожа Леман? – спросил прямо.
Ива хохотнула, глянула на него, будто умиляясь его наивности.
– Я – иллюстрация к одиночеству, капитан, – ответила легко.
Артур кивнул. Когда он завозил её за вещами, невольно заметил, что в апартаментах, таких просторных и роскошных, стоит одна кожаная софа, с которой сползала простынь, а одеяло с пледом и вовсе валялось на полу. Ива нерешительно взяла стакан, сделала глоток. В ушах зашумело, по телу разлилось тепло.
– Я бы так не сказал, – Артур поглядел на неё. – Вы скорее иллюстрация… Недостижимости. Вы близки к совершенству. Но неужели совсем одна?
Он усмехнулся.
– Никто не растопил сердце снежной королевы?
– У балерин нет сердца, – ответила Ива, прислонившись головой к стене. – Мы его сжираем на первом курсе.
Артур долго смотрел на неё, невольно, раздраженно и досадливо возвращаясь к гипотезе Дарвина:
– Вы… предпочитаете женское общество? – как можно деликатней постарался спросить он.
Капитану удалось её удивить.
– Нет, – она даже немного растерялась. – Я об этом… Никогда не задумывалась. А вы с чего так решили?
Она отвернулась, Артур улыбнулся.
– Простите, я смутил вас, – извинился он. – Вы просто… Самобытны. Независимы. Решительны. Складывается впечатление, что мужчина вам не нужен.
– Мне никто не нужен, – пояснила Ива, поднимаясь.
Артур снова не смог оторвать взгляда от её походки.
– Я просила нагреть мне воду, наверное, уже всё готово, – сказала она, захватив полотенце. – Не напейтесь без меня.
Только когда она ушла, Артур обнаружил, что перцовка тоже пропала. Одно это его уже насторожило. Через час он отправился её искать. Коридор занимали трое ребят из комендатуры.
– Где Леман? – спросил сухо.
Паренек пожал плечами.
– В ванной, – ответил. – Только спальник зачем–то попросила. На перцовку вот поменяла.
Артур почувствовал укол обиды. Стучать он не стал. Просто прислушался, а приоткрыв дверь, на что-то натолкнулся.
Госпожа Леман не стала спорить с его доводами, она просто взяла спальный мешок и ушла спать в ванную комнату.