Девушка с посохом слегка наклонила голову и прищурилась.
Пока выжившего вели к ней, она прикоснулась к самому большому валуну. И Юле, стоявшей рядом, показалось, что воительница улыбнулась. Но от этой улыбки недавно инициированную призывательницу прошила дрожь.
— Уже скоро… — прошептала Асакура.
— Здравствуйте, госпожа, — послышался развязный голос сзади.
Асакура, а вслед за ней и Юля обернулись и увидели парня, которого Кузнецова сразу узнала. Это тот самый, которого преподаватель назвал Старателем.
— Расскажи, что случилось с вашей группой, — холодно проговорила воительница. — Я слушаю.
Слушала не только она. Позади парня обступили безутешные родители, которые жадно глотали каждое слово, касающееся их детей.
— Да чего случилось, — ещё более расхлябанно проговорил Старатель. — Мы пришли обучить новичков. Объяснили им, как себя вести, что можно делать, чего нельзя. Но разве этим малолеткам можно что-то донести? Им что в лоб, что по лбу! Мы поначалу ещё могли их как-то сдерживать, но потом они совсем распоясались. Давай натравливать петов на всё подряд, в запретные коридоры лазить, живность всякую требушить! Ну тут чёртов молотобой, ну это такой с мощным хвостом, на нас и вышел. На ор малолеток, точнее. Я рявкнул на них, конечно, чтобы спасались, но кто меня будет слушать! Вот и результат! Нельзя недомерков в такие места пускать, сначала пусть себя вести научатся.
В этот у нескольких родителей, за время речи парня, сжались кулаки. И они медленно стали подходить к Старателю.
— А ловить тут нечего, я вам говорю, — добавил он, не видя всего этого. — Завал метров на двести, неделями копать будете, если новых обвалов не случится. Так что капец детишкам!
И вот тут чей-то отец похлопал его по плечу, чтобы Старатель обернулся.
— Это тебе капец, — прорычал он и ударил парня по лицу.
— Успокоились! — приказала госпожа Асакура. От её голоса повеяло такой силой, от которой у всех присутствующих побежали мурашки по коже. — Отойдите назад! — забыв о том, что только что хотели устроить расправу, люди попятились.
— Может, не стоит? — поинтересовался амбал в каске, который представлял рабочих прибывших на разбор завала. — Ведь может случиться повторный…
Асакура бросила на него мимолетный взгляд, отчего мужик сглотнул и коротко добавил:
— Понял.
А спустя несколько минут, собравшиеся стали свидетелями того, о чём всегда много говорили, но мало кто видел. Асакура подхватила свой посох особым образом, что его нижний конец поднялся выше рукояти. А затем она стала касаться им камней в одной ей известной последовательности. При этом губы воительницы шевелились, словно она разговаривала с камнями, уговаривая их расступиться и открыть проход.
Из посоха в камни ударил луч света. Мощный, яркий настолько, что собравшимся пришлось зажмуриться. А когда они открыли глаза, то увидели, что сквозь завал теперь ведёт ровный и круглый проход с оплавленными стенками.
— Двести метров говоришь? — презрительно поинтересовалась она и не дожидаясь ответа пошла по проходу. — Юля, со мной. Остальные ждут тут. Ты отвечаешь своей головой, чтобы никто не сунулся внутрь. — Ровным тоном проговорила она, глядя на амбала в каске.
Завал в действительности был не больше, чем на тридцать метров. Пройдя их, девушки оказались в нетронутом коридоре, подсвеченном аварийным светом. А вот за поворотом обнаружили бойню.
Асакура принюхалась, чем ввела в ступор Юлю.
— Есть выжившие, — объявила та. — Идём быстрее!
Первой обнаружили Нику. Юля подскочила к ней и обняла голову подруги.
— Никушка, дорогая, ты жива⁈ — вскричала она, забыв обо всём остальном.
Несколько секунд ничего не происходило, а потом иссушенные губы открылись.
— Да, — прошептала та и открыла глаза. — Как ты смогла…
— Ника! Милая, я знала, что ты жива! — Прижимала её к себе подруга.
— Кхе-кхе… ты меня… задушишь! — Кое-как смогла проговорить Ника.
— Жива! — Продолжала радоваться сквозь слезы Юля.
— Задушишь, говорю!
Тем временем воительница подошла к поверженному монстру, встав совсем рядом с головой прижатого тушей парня. Она чувствовала, что в юноше теплится жизнь, но считала, что он без сознания.
В этот момент парень открыл глаза, приподнял голову и упёрся взглядом ей под платье.
— Хых! Розовые… — констатировал он.
Взмах посохом.
Удар по лицу.
Короткий, едва слышный вскрик.