— А, — она махнула рукой. — Это мои вещи. Сам понимаешь, с чемоданом меня из дома не выпустили бы. Поэтому я напихала то, что нужно в мешки и убежала к тебе! А в чём это ты весь? Ты убивал монстров⁈ — вся её поза и тон говорили о высшей степени восхищения, она даже руки ладошками друг к другу сложила. — Ты — герой! Я знала! Знала! И только ты меня можешь защитить! Ой, какой у тебя классный меч!
Я опустил взгляд на клинок, в полной уверенности, что его сложно назвать классным, но был удивлён. После соприкосновения со сферой и уничтожения монстра, клинок действительно изменился. Хоть и не сильно. Его выщерблены уменьшились, а ржавчины стало значительно меньше. Но сейчас удивляться этому было некогда. Жизнь ставила передо мной новые проблемы, которые надо было решать.
Демон в моём сознании вновь разразился хохотом. Его, судя по всему, очень забавляло отношение ко мне юной Ники. А меня, скорее, озадачивало.
— То есть ты собрала вещи и сбежала из дома? — уточнил я то, что, в принципе, и так было ясно. — Но тебе же вроде бы охрану выделили?
— По тому, что я стою тут совсем одна, ты можешь понять, какого качества эта самая охрана, — пожала плечами девушка. — Я же смогла совершенно спокойно улизнуть, незаметно для всех.
И тут я понял, что поздним вечером Ника, стоя возле моего дома, подвергалась куда большей опасности, чем можно было предположить. На неё действительно шла охота, если всё то, что мне удалось сопоставить, правда.
— Так, извини, но мне придётся отвести тебя домой! — проговорил я тоном, не терпящим возражений, но затем снова вспомнил, что вся моя одежда вымазана кровью и кишками монстров.
— Но, Макс! — она молитвенно сложила руки на груди. — Ну, пожалуйста! Кроме тебя меня никто не сможет защитить! Если хочешь, я тебе всё-всё по дому могу делать! Стирать, убирать, готовить, — она с надеждой смотрела в мои глаза.
— Всем этим у меня занимается техника, — проговорил я, подходя к ней ближе. — А из-за этого, — я указал пальцем на мешки с вещами, — у твоих родителей появится слишком много вопросов ко мне. Поэтому, извини, но нет. Сейчас я приму душ, переоденусь и провожу тебя до дома. А сейчас пойдём быстрее внутрь, тут небезопасно!
Она тяжело вздохнула, подхватила свои мусорные мешки и пошла вслед за мной в подъезд.
Дома я успел подумать о том, что быть аккуратным — хорошо. Мне не пришлось с выпученными глазами бегать и подбирать разбросанные трусы и носки.
Я проводил Нику в крохотную кухоньку, вручил пульт от телевизора, а сам отправился приводить себя в порядок. В ду́ше я ещё раз попытался обдумать ситуацию, в которой оказался, но мысли уже отказывались выстраиваться в стройный порядок.
Во-первых, я очень сильно устал. На моей коже обнаружились порезы и синяки. День выдался очень тяжёлый. Во-вторых, у меня в квартире сидела симпатичная девушка, которая была готова практически на всё, только чтобы находиться под моей охраной.
Мне, конечно, льстило данное обстоятельство, но в то же время я скептически относился к своим возможностям защитить девушку от убийц, которые хотели в её лице устранить свидетеля.
Лучшее, что я мог для неё сделать, отвести домой и посоветовать её родителям усилить охрану. Ну никак мне не улыбалось во время противостояния со Старателем и его дружками ещё и заботиться о безопасности Ники. Хотя, возможно, при любом другом, более мирном раскладе, я был бы и не против, чтобы рядом со мной проживало столь восторженная, а главное, весьма милая особа.
Выйдя из душа, я оделся в чистое и пошёл на кухню.
Ника уже отыскала у меня чай и крекеры, и сидела щёлкала пультом каналы на телевидении.
— Идём? — предложил я. — Твои уже, наверное, с ума сходят.
— Да ладно, — она махнула рукой. — Попей чаю, я тебе тоже сделала.
И тут она в очередной раз переключила канал.
— Вернёмся к недавним событиями в данже начального уровня возле Канда, — вещал репортёр таким тоном, словно собирался раскрыть зрителям страшную тайну века. — Сегодня у нас есть свидетель, который полностью переворачивает наше представление о случившейся там трагедии.
Ника хотела переключить дальше, чтобы найти что-то повеселее, но я остановил взмахом руки.
— Это же про нас, — проговорил я.
А в следующий миг у меня задергался глаз.
На экране появился тот самый Бурцов/Старатель, о котором я думал весь вечер, и которого подозревал в убийстве моих одноклассников и других школьников.
— Да, здрасте, — как всегда, развязно произнёс призыватель. — Да, я точно знаю, что там произошло! Я же был там! Всех убил школьник, которого, кажется, зовут Максим. Грушин вроде бы…