— Я тоже так думаю, — девушка ела обед, но совершенно не чувствовала вкуса пищи. — Даже, если это он того Старателя… Стой! Это же он ехал с нами в автобусе! Точно, противный тип такой! Да, а потом пропал! Ну, конечно, это он. И, если это Макс его, то это самозащита. Я должна пойти к следователям и рассказать всё, что знаю. Надо доказать, что Макс не виновен.
— Знаешь, — вздохнул Алексей, — я хочу этого больше всего. Но пока не понимаю, как это можно сделать. Есть у тебя какие-то железобетонные доказательства, что Макс не виновен, — Ника уже набрала воздуха в грудь, но парень прервал её. — Кроме твоих глубоких убеждений в том, что он кристально чистый?
Ника выдохнула. Затем задумалась. А действительно, что она может сказать? Сам момент нападения она почти не видела, так как практически сразу шарахнулась в бок и упала в трещину. Нападение в больнице могли организовать подельники. Все мамины слова разом встали у неё в мозгу.
— Нет, — она с сожалением покачала головой. — Но я точно знаю…
— Я тоже, — кивнул ей Алексей. — Но это на данный момент никого не интересует. Нужны доказательства. Такие, которые нельзя будет оспорить. Потому что на данный момент все говорят, что он виновен, и надо будет сильно постараться, чтобы доказать обратное.
Ника ковыряла вилкой кусок мяса, который казался ей совершенно безвкусным.
— Мы должны что-то придумать! Должны помочь Максу!
— Я сейчас же выйду из этой пещеры и зайду обратно, — сказал я, отказываясь верить в слова призрака.
Более того, я твёрдо запомнил, где именно располагается тот перекрёсток, где я почувствовал движение ветра. Я мог дойти туда отсюда хоть с закрытыми глазами.
Но Рик закатил глаза. Он явно не намерен был со мною спорить, и вернулся к своей обычной манере вести себя.
— Хорошо, — проговорил я, разворачиваясь к выходу. — Сейчас схожу наружу и вернусь за тобой тогда.
Рик ничего не ответил, а лишь сложил руки у себя на груди.
Через пять сотен метров, или около того, я почувствовал движение. Врубив фонарик, я увидел, как по потолку движется огромный паукообразный монстр. Причём, выглядел он достаточно устрашающе.
И при этом полностью игнорировал моё присутствие.
«Второй уровень, — сказал Йонир, когда я описал ему, проползшую по потолку тварь. — Странно, обычно они очень агрессивные и кидаются на всякого».
Но этот прополз мимо и скрылся во тьме.
Следующий монстр был уже крупнее и передвигался по полу, поэтому мы не могли с ним разминуться. Я вытащил меч, рубанул ему лапу и отсёк её одним ударом, после чего приготовился к драке. Но монстр прохрипел, словно был болен, и устремился дальше, хромая из-за обрубка и истекая кровью.
— Это что? — спросил я, указывая на монстра.
«Я не знаю, — ответил Йонир. — Такое ощущение, что ты им просто неинтересен».
«Всегда был интересен, а теперь — нет? — удивился я. — Кажется, тут происходит что-то странное!»
«Тебе говорили, что нужно избегать этого места, — демон явно разболтался. — А теперь ты застрял тут, да ещё и в компании призрака демоноборца».
Ричард был демоноборцем? Вот это новость! Полагаю, они не сильно поладят с Йониром, но что делать, это ненадолго.
Я вышел на перекрёсток, где почувствовал ветерок. И он снова коснулся моей щеки. Ну, всё в порядке. Я устремился к выходу. Времени у меня ушло больше, чем я представлял себе, но всё-таки я нашёл тот самый ход, через который и вошёл сюда. Сомнений быть не могло!
— Ну и чего они все заладили? Никто не возвращался! Все сгинули! — с этими словами я шагнул в проход…
…И оказался обратно в пещере. Что за?.. Выход наружу вновь был за моей спиной. Я развернулся и шагнул наружу. И снова оказался в пещере.
Включив фонарик, я оглядел выход из подземелья. У меня создалось впечатление, что я вижу нечто едва видимое, колышущееся на ветерке, задувающем снаружи. Я ещё раз попробовал выйти наружу. С тем же ровно результатом.
«Йонир, я не могу выйти, — проговорил я мысленно, одновременно с этим пытаясь понять, что с этим можно сделать. — Ты не знаешь, что тут может быть?»
«Понятия не имею, — ответил демон, и на этот раз я слышал в его голосе беспокойство. — Опиши, что видишь, что чувствуешь».
Я описал. При этом ещё раз прошёл сквозь пелену и оказался вновь в пещере. Попутно я прислушивался к собственным ощущениям, но ничего особенного не почувствовал. То есть, шагнув наружу, я должен был оказаться на склоне горы, но оказывался снова внутри.