А вот Асакура меня удивила ещё больше. Встретила она меня в каком-то безумно коротком платье, которое только-только скрывало все её прелести. И, скорее, даже подчёркивало, а не скрывало.
Правая бровь от такого у меня поднялась сама собой.
— Ты проходи, Макс, присаживайся, — сказала она совершенно не присущим ей тоном. — Вино будешь, или шампанское?
Если бы я уже не выпил вина в ресторане, вероятнее всего я попросил бы чай. Но после того, как уже начал вино, чай не пойдёт.
— Пожалуй, вино, — сказал я, разуваясь и проходя внутрь.
Честно говоря, я был уверен, просто не предполагал иного, что мы будем с ней общаться в той же самой квартире, примыкающей к её собственной, где я находился после своей неслучившейся смерти.
Но нет, она повела меня в свою квартиру, где, кажется, не бывала даже Юля. Впору было начинать опасаться либо за свою жизнь, либо за состояние психики воительницы.
— Присаживайся, — она указала на широкое мягкое кресло возле низкого, но очень красивого журнального столика сделанного из единого куска стекла, внутри которого ещё оказалась мягкая тёплая подсветка. — Угощайся.
На столике стояли фрукты и вино. Ничего лишнего. Минимализм, как и в поведении Асакуры, так и во всей обстановки в квартире. Я, конечно, старался поменьше крутить головой по сторонам, но иногда взгляд хватался за что-то.
Ничего вычурного, ничего ненужного. Всё исключительно функциональное. В комнате, где мы сидели, два кресла, журнальный столик, на стене огромный телевизор, по бокам светильники. Ещё стильная лампа на потолке. И это вся обстановка. Полагаю, в спальне у неё была только кровать и пара тумбочек. Впрочем, проверять свою догадку я не собирался. По крайней мере сегодня.
Так вот, обстановка и даже внешний вид воительницы совершенно не вязался с её поведением. По большей части, именно оно приковало моё внимание.
— Макс, — она не смотрела мне в глаза, что ещё больше уверило меня в том, что что-то не так. — Скажи, а какой цвет ты больше любишь?
И при этих словах она неловко закусила нижнюю губу. Бывает такое, видел где-то движение, и вот в исполнении другого оно выглядит круто, в данном случае должно было выглядеть эротично, но когда делаешь сам… Ага, получается какой-то ужас.
Я сдерживался от того, чтобы не закрыть лицо рукой.
— Смотря в чём, — ответил я, стараясь держаться максимально собранно. — Сферы мне нравятся фиолетовые, но и редкие других цветов тоже круто. Одежду люблю по настроению и погоде. А к чему ты спрашиваешь.
— Да вот, — она неуверенным движением, что на неё было совсем непохоже, оттопырила край лифа у платья, слегка оголив очень даже аппетитную грудь.
Но мне от всего этого стало совсем не по себе. Хотелось встать и уйти. Причём, я явно видел, что она не искренне делает то, что делает. Ну нет в ней страсти, которую она пытается изобразить, хоть ты тресни.
— Асакура, — я больше не мог терпеть этого чувства стыда за неё, поэтому решил прибегнуть к её оружию — прямоте. — Ты меня соблазнить что ли пытаешься?
Она даже не ответила. Вся моментально сдулась, тяжело вздохнула и долго молчала, глядя на кисть винограда. Затем подняла на меня взгляд и спросила:
— Вообще не то, да?
— Прям бр-р, — ответил я прямо. — Чуть не сбежал. Если ты точно также пыталась соблазнить мэра, тогда понятно, почему он не поддался.
— Да вот видишь, чего, — девушка взяла бокал вина отпила несколько глотков и поставила его на место. — Не получается у меня. Совсем. Я же чувствовала, что ты напрягся вместо того, чтобы получать удовольствие. Или я тебе не нравлюсь?
Несмотря на крайне неловкое начало, сейчас атмосфера потеплела, став гораздо более дружеской, чем когда бы то ни было. Асакура расслабилась и откинулась на спинку своего кресла. Я тоже скинул с себя оцепенение, выпил вина и улыбнулся.
— Нравишься? — тут я улыбнулся, услышав истерический всхлип из воздуха. Надо было сказать, пока Рика не порвало от смеха. — Ты не можешь не нравиться. Ты очень красивая, но кажешься недоступной. Именно поэтому к тебе складывается своеобразное отношение. А ты никогда не флиртовала с мужчинами?
И тут я открыл для себя что-то невероятное.
К счастью, моя фраза заставила призрак стать серьёзным. А воительница, кажется, догадалась в чём дело и немного насупилась. Но улыбка всё равно играла на её губах. Она сама была виновата, что забыла про Рика.
— Некогда мне было, — ответила та. — Я же росла считай, сама по себе. Школа, единоборства, снова школа. Потом инициация, запредельный ранг, учёба, демоноборцы, данжи, монстры, обучение, обучение, монстры, данжи, — она выпила ещё несколько глотков. — Меня научили, как быть сильной и уничтожать монстров, но меня не учили, как вести себя с мужчинами.