Если для арабов у испанцев есть два определения, то для евреев целых три. Слово judio (худео), от «иудей», веками считалось неприличным, оскорбительным, примерно, как и русское слово «жид» того же корня. Словари испанского языка 50–60х годов пишут о нем как об устарелом и бранном, а еще приводят значение мошенник и махинатор в финансовых делах. Для приличного общения в испанском языке появилось два слова – hebreo – для определения национальности и israelita – для принадлежащего к иудейской религии. Интересно, что по–французски Israelit наоборот раз всегда означает национальность, а для религии сохраняется слово juif. Все это отражает изменение в отношении европейских народов к евреям, да и самих евреев в Европе. В эпоху еврейской эмансипации конце XIX–начале ХХ века евреям было важно оторваться от старых стереотипов. Европейские народы неохотно избавлялись от доставшейся в наследие от христианства враждебности ко всему иудейскому. Слова, родственные русскому повсеместно «жид» несли оскорбительный оттенок. Новые времена требовали более респектабельных замен – в русском пользовались словом «еврей», giudeo в итальянском сменилось на hebreo, a во Франции и Германии juif и Jude заменялись более «благозвучным» Israelit(e). В английском языке происходил аналогичный процесс. В 1919 году в американском словаре английского языка Менкена отмечается, что евреи проводят последовательную общественную кампанию, чтоб заменить слово Jew и Jewish на Hebrew.
Каждый язык, как и каждое общество, развивается по–разному. Успехи еврейской общины в США со временем высоко подняли статус евреев и словa Jew, Jewish перестали считаться чем–то второстепенным, а тем более стыдным. От старых времен борьбы против местечковости и за эмансипацию, за то, чтоб «быть американцами» остались такие названия, как Hebrew school для еврейской школы при синагоге, концерна по производству кошерных сосисок Hebrew national, Хибру Юнион колледж, да еще пожалуй английское название Еврейского университета в Иерусалиме. Впрочем, не только прозвище евреев, а и другие обидные названия, например общепринятое сегодня «черный» – black когда–то считалось в Америке более грубым, чем неприличные сегодня «негр» или «цветной». В немецком языке Der Jude вернулось благодаря смелому решению редакторов одноименного журнала Хаима Вейцмана (впоследствии первого президента Израиля) и Бертольда Фейвела, хотя настоящую славу журнал приобрел под редакцией Мартина Бубера. Лишь Холокост окончательно положил конец борьбе «культурных» Westjuden и традиционных Ostjuden.
В отличие от русского языка, где слово «жид» — однозначно грубое и оскорбительное, в испанском языке в последнее время наблюдается интересный процесс очищения слова judeo от его презрительного и обидного смысла. Вероятно, это связано с возросшим интересом испанцев к мавританскому и еврейскому компонентам их национальной культуры. Ведь не выкинешь из испанской культуры евреев Золотого XIV века, не скроешь многочисленных еврейских кварталов, называемых худерия — juderia, удивительно хорошо сохранившихся в старинных испанских городах. Другое значение этого слова – плутни, аферы словари теперь отмечают как устаревшее.
Все что мы писали выше, относится к испанскому языку в Испании. В испанском Латинской Америке проблемы с евреями нет. Там еврея называют попросту… русским – ruso. Массовая еврейская эмиграция в Латинскую Америку началась во второй половине XIX века. Евреи приезжали преимущественно из Российской империи, и местные, не слишком разбираясь, называли их русскими. То же самое происходит во всех странах массовой эмиграции. «Русскими» называли еврейских эмигрантов в Южной Африке, да и сегодня в США и даже в Израиле так зовут эмигрантов из бывшего СССР. Евреи оказали огромное влияние на многие отрасли жизни в Латинской Америке и даже сегодня во многих самых неожиданных местах виден след еврейского влияния. В Перу памятен еврейский филантроп Саломон Зак, а в Мексике просветитель Елиас Сураски. Евреи добились в Латинской Америке больших успехов. В Коста–Рике даже был еврей–президент, а во многих странах сегодня евреи – видные бизнесмены, политики, ученые, министры в правительстве, и разумеется в медицине и юриспруденции, публицистике. Разумеется не обошлись без евреев радикальные движения и революции.
Мне довелось познакомиться с Якопо Тимерманом – издателем и редактором известной в Аргентине левой газеты «Либерасьон». Военная хунта арестовала его за книгу «Грязная война» о конфликте на Фолклендских островах. Тиммермана пытали, избивали в камере. Его имя было тогда широко известным, стояло в ряду самых знаменитых узников совести 70–х годов – Манделлы в ЮАР и Щаранского в СССР. Официальный Израиль и сионистские организации тоже включили Тимермана в свой список, тем более, что он открыто объявлял себя сионистом. Вместе с тем, среди репатриантов из Аргентины в Израиле слышались недовольные голоса, якобы Тимерман был связан с партизанами и террористами и он очень опасный человек.