Тима:
— Не переживай, мамочка, нам друзья помогли!
Сева, влезая:
— Они хорошие. Тимочке, знаешь, каких подарков надавали?
Мама и папа заинтересованно хором:
— Показывайте уж!
Тима достает из кармана зажигалку и протягивает её маме. Та внимательно разглядывает:
— Красивая штучка, мне нравится!
Сева Тимке на ухо:
— Отдай, не то разозлится!
Тима, показывает брату кукиш: как же жди, мол, мне и самому она
нужна. Мама Галя, кладет зажигалку под подушку.
Папа Сережа:
— А теперь, мальчики, идите и вы спать, пока мама добрая. Котики послушно уходят, причем, Тима почему-то, недовольно
пыхтя.
Уже на следующее утро. Мама Галя, проснувшись, первым делом
шурует рукой под подушкой и, не найдя того, что нужно, начинает
сердиться.
Мама грозно:
— Тимон, а ну живо топай сюда!
Тиме самому страшно, поэтому отсылает Севку.
Мама Галя:
— Не поняла, а ты чего приперся? Я же его звала?!
Сева:
— Он боится!
Мама:
— Еще бы не трусил, раз виноватый!
Сева:
— Тимочка предлагает, возместить ущерб.
Мама:
— Чем?
Сева:
— Деньгами!
Мама:
— Надо подумать, сходи, доложи пока брату!
Сева Тимке на кухне, а тот, и без того, уже все слышал.
— Она, кажись, согласная. Скоко выделишь, хочет узнать. 142
Тима задумывается не на шутку, чтобы не продешевить. Тима:
— Ладно, свободен, я сам разберусь!
Мама:
— Ну что, Тимоша, я, в принципе, не против. Как говорится, по рукам. Тащи сто долларов и считай, что она снова твоя!
Тима, набычившись:
— Я передумал, предлагаю вот это взамен!
— Протягивает маме Гафизов свиток.
Мама:
— Чего, что это за хрень?
Разворачивает:
— Так, ясно, стихи, значит, мне.
Эй, Свеклин, вали сюда, разберись с этим!
Папа Сережа, пулей примчавшийся на зов супруги:
— Покажи поближе, любимая!
Изучает стихи Гафиза.
Ценная вещица, похоже. А сколько просят?
Мама Галя:
— Тимка взамен зажигалки предлагает!
Папа Сережа:
— Соглашайся!
Мама Галя:
— Ты находишь?
Папа Сережа:
— Убежден!
Мама Галя:
— Тимоша, считай, что тебе повезло, мы согласны!
Тима, довольный уходит.
Еще через день.
Сева:
— Тимочка, а где стихи-то, что тебе мышонок подарил?
Тима:
— А зачем тебе?
Сева:
— Я хочу загнать их, хорошие деньги обещали!
Тима:
— А я их матери вместо денег за зажигалку отдал!
Сева:
— Урод, что ты натворил!
143
Тима:
— Сам скотина, она ведь сто баков хотела! А я сумел ей вместо
них этот хлам всучить! Сева, хватаясь лапкой за сердце:
— Брат, ты даже не представляешь, как она тебя нагрела!
Тима:
— Объяснись, я что-то не додул?!
Сева:
— Мне предлагали, если бы все потом подтвердилось, пятнадцать
тысяч евро за него! А стоит, наверное, и вовсе, добрых пятьдесят!
Тима после долгой паузы:
— Братан, а, может, это и к лучшему, у нас ведь и так с тобой денег
хватает. Пусть теперь и папа с мамой ими разживутся!
Сева грустно:
— Вообще-то логично. Ладно, время покажет.
Тима:
— Да не переживай ты так, свой процент мы у них обязательно
вытянем! Обещаю!
Конец.
3 февраля 2007 г.
Почти попали
(Озорная сказочка)
Тима, Сева и их сосед Буся на крыше, но не в кошачьем баре. Братья, старший — обкурившись травки, а младший по привычке, напившись валерианки в дым, кидаются снежками в шныряющих
во дворе собак.
Буся, сумевший объединить оба этих нехороших дела в одно, отдыхает на коврике, прислонившись к печной трубе, чтобы не замерзнуть.Тима:
— О, как точно, прямо в левый глаз!
Сева:
— А я, кажись, промахнулся!
Берутся за очередные снаряды. Целятся, как следует, и вновь производят залп. Тима:
— Ё-мое, прямо в хозяина!
Сева:
144
— Ха, я тоже в хозяина! Хи-хи! Между ног попал!
Тима неожиданно резко падает на четыре лапы и бойко шмыгает
за трубу.
Тима, уже оттуда:
— Братан, ложись, нас, кажется, заметили. Видишь, Мильтон кулаком машет!
Вот что значит перебрать! Это даже хуже, чем обкуриться. Совсем
бдительность теряешь.
Сева беспечно:
— Чо боишься, плевал я на это. Он далеко, а мы высоко, всегда
удрать успеем! Щас я ему все и объясню!
Скатывает снежок, затем точно метает его в цель (ведь не зря же
его прозвали Верная лапа), короче, прямо в лоб представителю правопорядка! Да, так ловко, что тот бедный, аж на попу упал. А Сева, нахаленок, видя это, ещё и покрасовался перед ним на крыше. Где-то минут через десять-пятнадцать, когда сержант, наконец, пришел в себя, Тима и Сева все еще кидаются в собак, иногда задевая