Обстановка перед приёмным покоем незаметно стала меняться. Кто-то продолжал болтаться во дворе, но медицинский персонал, под оклики коллег, потянулся ко входу в отделение. Солдаты на дверях начали живо что-то обсуждать по рации. Из глубины приёмного покоя, подталкивая друг друга стали выходить люди, непонимающе оглядываясь.
Антон перехватил взгляд Марины и тоже начал внимательно наблюдать за перемещениями перед входом. Он пошел навстречу пожилой паре, вышедшей из холла и взволнованно спросил:
— А что там происходит? Что за суета вдруг⁉
Мужчина пожал плечами:
— Мы сами не очень понимаем, но откуда-то из соседних отделений передали, как бы по цепочке, криками, что ли, что в корпусах по соседству стрельба какая-то и что нужно покинуть больницу.
— Кто? Кто передал то? — Антон потряс мужчину за локоть.
— Я не знаю, молодой человек, — ответил тот, высвобождая руку, мы слышали только крики врачей из дальних коридоров, которые приказывали освободить помещения.
— Черт, — пробормотал Антон и зашагал ко входу в отделение навстречу выбегающим людям.
…………………………………………………………………………………………………………….
Леонид Сиденко ещё два месяца назад возглавлял совет директоров крупного аграрного холдинга, ведущего деятельность в Краснодарском крае. С командой управленцев и специально приглашённых кризисных управляющих он пытался спасти распадающийся бизнес. Сперва посыпались все логистические цепочки с западными партнерами, потом начались серьёзные проблемы внутри структуры. Несколько топовых фигур из управления, словно сговорившись похитили разными способами огромные суммы и скрылись, парализовав работу подконтрольных структур. Затем расчёты с банками остановились и стало нечем платить персоналу, который быстро сориентировавшись тоже кинулся кто куда, прихватывая все, что можно было унести: выручку из розничных магазинов, товары из логистических центров холдинга, бензин из запасов автобаз, да и саму технику.
Потом в кабинете отчаявшегося выровнять ситуацию Леонида появился человек, сперва очень его напугавший. Человек был очень странный и очень могущественный. В свои 34 года Сиденко превратился в очень циничного прагматика, который верил только в свои силы и силы денег и власти. Поднимаясь по крутой лестнице своей карьеры, он сделал чёткие выводы о том, что вредит делу, а что помогает. Вредили слабости: зависимости от алкоголя и дыма, серьёзные отношения с женщинами, дети и прочие слабые живые существа. Когда такие существа рядом, считал он, им все время от тебя что-то надо, время, чувства, внимание.
Помогали: сила, трезвость, рациональный расчёт и люди, находящиеся в зависимости от него. Таких можно было держать на расстоянии, хоть и на чувствительном поводке, можно было просчитать и принести в жертву, если того требовало дело.
Поэтому Леонид жил один, много читал и занимался спортом. Религий не исповедовал к психологу не ходил. Успех, сопутствующий ему в делах уже много лет, подтверждал правильность этих жизненных установок.
Странный человек при всей своей мистичности очень легко вписался в картину мира Леонида, хоть и подвинул в сторону некоторые убеждения и расширил некоторые границы. Он тоже верил в силу, говорил про силу и дарил силу. То, что он хотел получить взамен от Леонида не показалось ему странным в тех обстоятельствах, в которых мир оказался теперь. Как профессиональный управленец Сиденко привык классифицировать людей, с которыми работал. Так было легче их понять и предвидеть. В его мире профессиональные системы профайлинга делили людей на множество видов и подвидов. Теперь количество видов для него уменьшилось, расширившись лишь одним новым. Он назвал этот вид: обреченные.
Платить за силу собранным ужасом? Почему бы и нет? Эти люди глупы и беспомощны. В новом мире они погибнут в любом случае, потому что кому-то однажды захочется что то у них взять. Либо их имущество, либо их жизнь. Защитить их будет некому. Большинство сегодняшних представителей цивилизации — жертвы по определению и сами сопротивляться не смогут. А значит их ждёт либо унизительное рабство, либо бессмысленная смерть. А этот могущественный человек с помощью его, Леонида, может придать смысл их смерти.
Первые еженедельные ритуалы подтвердили правдивость слов Человека. Сила и ловкость росли, Леонид явственно чувствовал это и это подтверждалось его подчинёнными, которые начинали смотреть на него со страхом поклонения. Он понимал, что каждый его невероятно сильный удар или прыжок во время миссии наводил ужас не только на обреченных, но и на его людей, стремительно понимавших, что хозяин необычен и становится более необычным с каждым днем.