Долгие 37 лет томится он там, слушая как протекает скучная и сдержанная жизнь хозяина, владельца бизнеса, политика, семьянина.
Освобождение пришло, когда надежда, казалось, растаяла. На пороге уже стояла старость и тело беспощадного воина пожирали ненасытные годы.
Ночной гость появившийся в комнате Жозефа сделал ему предложение жизни, о которой нельзя было мечтать. С тех пор всё изменилось. Он дышал глубоко и со вкусом, ел с аппетитом и убивал с вдохновением. Сил и времени хватало на всё задуманное, и это задуманное исполнялось на 100%, потому что Жозеф правил жёсткой рукой. После договора со Жрецом промышленная компания, оставленная отцом, в короткий срок превратилось в государство с аппаратом управления, армией и рабами.
Жозеф из депутата парламента и владельца контрольного пакета акций превратился в короля и теперь собирал жатву для Жреца так часто, как хотел. Меч не знал насыщения и принимал столько боли, на сколько у Жозефа хватало сил.
Убийства стали зависимостью. Испытывать то, что они давали почувствовать, душе хотелось снова и снова.
…………………………………………………………………………………………………………………
Молчаливая рабыня бесшумно поскользнулась в комнату и исчезла, оставив на столе блюдо с фруктами.
Жозеф, приподнявшись на кровати, с улыбкой проводил её взглядом. Он уже давно не ел фрукты, предпочитая мясо, однако дворцовая челядь словно не могла поверить в это и повинуясь привычкам, заведенным предыдущими поколениями хозяев, приносили все эти постылые, еще в старой жизни плоды. Однако Ягуар не испытывал ненависти к ним. Вспышки неуправляемого гнева оставили его после встречи со Жрецом, и теперь он подходил к убийству как к торжественному ритуалу, а не как к минутному порыву.
Контроль над эмоциями тоже радовал его, как результат подъёма на некий, более высокий уровень. Ещё несколько месяцев назад, наблюдая за кем-то или чем-то, не укладывающимся в логику его устройства мира, Ягуар чувствовал как внутри разгорается гнев, унять который он не мог и потому просто убегал от реальности что бы не натворить чего-то в ущерб себе, делу, репутации. Он срочно отправлялся в дом, названный им Ворота Ярости. Там, под большим секретом и отличной охраной в разных комнатах держали пленников: взрослых мужчин, женщин, стариков, детей. Случайных людей, украденных его силовиками из своих жилищ или даже с улиц. Это был ассортимент блюд для томящегося Ягуара. В этом доме Жозеф открывал клетку, выпуская его, выпуская свою ярость и превращая кого-то из пленников в сгусток окровавленного хрипящего мяса.
В эти минуты Жозеф чувствовал себя полностью отстранённым, словно стоял в стороне, за дверью комнаты в которой проходил праздник. Он просто получал временное облегчение от мук, связанных с усилиями по удержанию гнева Ягуара.
Жрец освободил его от этих мук и теперь Жозеф из тюремщика своей сути вырос в художника. И сразу из маленькой грязной мастерской он словно перебрался в просторную картинную галерею. Он слился со своим зверем и стал его другом, стал собой.
Каждый ритуал он готовил без нетерпения и спешки, тщательно и увлечённо. Обязательно ночью его бойцы оцепляли квартал в городе или деревню в саванне, разводили костры и устанавливали прожектора. В отблесках костров, в свете электрических лучей Жозеф стремительно двигался среди устроенного им ужаса, среди мечущихся, обезумевших людей, рубил мечом, кормил своего Ягуара.
Вчерашняя ночь была очередным ритуалом, прошедшим, как и было задумано. Сейчас в первые минуты после пробуждения, Жозеф захотел вспомнить вкус эмоций минувшей ночи. Ловким прыжком король Южной Убанги выскочил из кровати и осторожно по кошачьи подошёл к небольшому алтарю. На круглой, украшенной цветной мозаикой, каменной поверхности возлежал меч. С торжественной медлительностью он опустился перед алтарём на колени и положил ладони на матовую теплую сталь.
Меч гудел полнотой. Жозеф Гизенга прикрыл глаза и в сознании тут же возникли волнующие воспоминания ночного ритуала.
Неожиданно за спиной раздался звук, похожий на треск слабого электрического разряда. Жозеф неохотно вернулся в реальность и не спеша обернулся. Охрана, и, пожалуй, вся армия почитала короля как бога. Пусть и не доброго, но небесного обитателя. Охраняли его самоотверженно и неустанно, как охраняют своего отца, своего ребенка, свою жизнь. Никакая угроза не смогла бы возникнуть за спиной короля в обход охраны, вот так — тихо и неожиданно. Поэтому поворачиваясь в сторону звука Ягуар не боялся. Однако вид существа, медленно выходящего прямо из каменной стены, вызвало у него первобытный ужас.