Губернатор улыбнулся и предвкушая удовольствие шагнул к необъятной кровати.
………………………………………………………………………………………………………………………………………
Голос прозвучал в его голове ясно и четко, и Семен Федорович тут же проснулся и сел на кровати.
— Доброй ночи, губернатор.
Он начал дико озираться по сторонам, вглядываясь в полумрак спальни. Голос был глубокий и спокойный и это не был ни голос прислуги, ни голос охраны. Никто не мог бы обратиться к нему так. Таким тоном, таким словом, в такой час. Губернатор лихорадочно соображал, что происходит, и попытался найти рукой выключатель ночного светильника на прикроватной тумбочке.
— Прошу Вас успокоиться и внимательно выслушать меня, — голос снова зазвучал и Семен Федорович понял, что звучит он как бы одновременно из всех темных углов помещения и в его голове. Одновременно с этим он понял, что не может двигаться, словно его сознание оказалось внутри неподвижной статуи. Он сидел на кровати и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.
Волна гнева и паники начала подниматься где-то внутри него. Он ненавидел любые свои страхи и слабости, и деятельная злость на себя в такие моменты была привычной его реакцией, помогала мобилизоваться, начать думать и выживать.
— Я понимаю Ваши переживания, губернатор. Я знаю Ваш крутой нрав. Разговор нам предстоит серьезный, поэтому что бы завоевать Ваше внимание и пропустить противодействие Вашего тела и характера, начнем мы его на моих условиях с небольшим дискомфортом для Вас.
Семен Федорович понял: его сейчас будет обрабатывать какие-то спецы. Видимо уже ввели препараты, отсюда паралич и, вероятно, скоро начнет действовать тиопентал натрия. Это было очень плохо и очень бесило. Покой его сна и бодрствования охраняла очень дорогая контора с хорошо обученными и экипированными бойцами. Но они пропустили к нему в спальню этих людей без боя и вообще какого-либо противодействия. Неужели сдали? Или все мертвы? Что, мать вашу, происходит⁉ Сейчас он против воли ответит на все вопросы, которые ему зададут и тогда…
— Ваш паралич вызван моей волей и отменю я его после того, как пойму, что Вы готовы к диалогу. А пока Вам придется только слушать меня. Так мы избежим траты времени на Ваши глупые вопросы и препирательства. И свет Вашей лампы нам не нужен. Сейчас я подарю Вам возможность видеть в темноте.
Семен Федорович почувствовал прилив головокружения и прикрыл на секунду глаза. Когда он их открыл, то обнаружил что вся комната залита слабым желтым светом, словно включили искусственное освещение с неким золотым фильтром. Все предметы виделись ярко и отчетливо. И особенно отчетливо был виден мужчина средних лет, в длинной белой рубахе, который сидел, сложив ноги в позе лотоса на софе в двух метрах от кровати. Вернее, губернатору сперва показалось, что мужчина сидит. Через секунду он понял, что тело ночного гостя парит над поверхностью дивана в пяти сантиметрах.
Это разозлило хозяина особняка еще сильнее. Очевидно, что введенный ему препарат еще и вызывал галлюцинации. Чувствовать себя дураком на процедуре допроса это слабость, а слабость, это всегда отвратительно.
— Итак, губернатор. Мы поступим вот как, — начал левитирующий мужчина. Сейчас я уделю некоторое время произведению впечатления. Потом, когда Вы перестанете перебирать в голове безумные версии происходящего и станете внимательным, я расскажу Вам кратко причину моего визита. Затем я сделаю Вам еще пару подарков, плюс к новой способности видеть в темноте и после, я очень надеюсь, мы продолжим общения уже в новом друг для друга качестве.
— Своими руками поубиваю этих дилетантов из охраны, если они еще живы! — кричал внутри окаменевшего себя Семен Федорович.
Мужчина заговорил. Через три минуты стало ясно что ему известны такие сокровенные факты из биографии губернатора, что тот почувствовал себя совершенно голым и беззащитным. Факты были зачастую незначительными с точки зрения его карьеры, но именно тем и шокировали что знать о них мог только сам проживший эти моменты человек.
— Сейчас я вызову сильную боль в Вашей, ну, скажем, правой ноге.
Колено тут же взорвалось сильнейшей болью, и неподвижный Семен Федорович заорал матом внутри себя:
— Аааааа! Сука! Что тебе нужно!!!??? Останови это!!! ААААаааа!!!
— А сейчас, невероятное блаженство в каждой клетке тела…
На смену муке мгновенно пришло действительно удивительное чувство легкости и неги.
— Теперь снова боль.
На этот раз все существо сжалось от мучительного спазма.
— Сейчас, — невозмутимо заметил гость, Вы можете обратиться ко мне…. Что называется, внутренним голосом и попросить остановить боль. Попробуйте, Семен Федорович.
— Останови! Останови! — закричал, не понимая, как он это делает, внутрь себя губернатор и уже гаснущим от нарастающего шока сознанием вдруг понял, что боль так же резко отступила, как и появилась.
Слушая успокаивающееся после отлива адреналина сердце, Семен Федорович раскрыл зажмуренные от боли глаза и взглянул на мужчину. Тот так же парил над диваном и без выражения смотрел на него.
— Теперь к сути. Я существо более высокого порядка, чем любой из обитателей земли. Я гораздо сильнее и могущественнее. На вашей планете я проездом, задержался вынужденно. Для того, что бы продолжить свое путешествие мне нужна будет Ваша помощь. Ваша и еще нескольких тысяч людей по всему миру. В награду за Ваше участие я подарю Вам возможности, которые наделят Вас такой властью, которой на земле люди не владели уже многие тысячи лет. После того, как я покину этот мир, Мои помощники мудро и справедливо разделят сферы и территории влияния и смогут наслаждаться правлением гораздо дольше чем длится жизнь обычного человека.
Губернатор почувствовал, как внутри него сдвигаются какие-то пласты сознания. Словно прочный лед на Енисее треснул в феврале и пришел в движение, нарушая привычный порядок давнишней ледяной тверди, уверенности. Да, визитер был очень поразителен. Однако, многие его ходы все же можно было хоть и с трудом, с изрядной фантазией, с натяжкой объяснить рационально: препараты, гипноз, работа разведки и что-нибудь еще в этом роде. Но вот этот голос, звучащий внутри, вызывал очень смешанные и неприятные чувства. Ранее никогда таких чувств он не испытывал, хотя ему приходилось ранее и бояться и удивляться и принимать то, что принимать совсем не хотелось. Сейчас вся его крепкая, цельная и очень волевая натура из мощного стального стержня превращалась в полую пластиковую трубку, которую немного подогрели и гнут, гнут и гнут… И сильного желания сопротивляться воля губернатора не испытывала. Только разум цеплялся за призрачную надежду на то, что человек, говорящий с ним нереален, что он проекция, фантом, результат профессионального воздействия дознавателей и кого то еще.
— Вижу, что Вы понимаете меня, Семен Федорович, но Вам не достает немного веры, чтобы перестать сомневаться и проникнуться задачей, которую я хочу Вам поручить. Поэтому я сделаю Вам еще один подарок. Сейчас мы с вами устраним любого из Ваших врагов. Для этого Вы просто выберете этого человека и свяжетесь с ним, ну скажем, по телефону и на несколько секунд я дам Вам силу решить его судьбу в момент разговора. Человек этот выполнит любой Ваш приказ, не считаясь ни со своими мыслями, ни с инстинктом самосохранения. Хотите?
В этот момент лицо гостя тронула легкая улыбка и губернатор даже уловил тень заинтересованности на бесстрастном только что лике.
— Я понял, — голос вернулся к нему. Я понял. Банальная подстава. Вы сейчас меня… пока я почти безвольный овощ… от ваших приемчиков, подведете как-то к нужному приказу. Я скажу ему… под вашим воздействием… в телефон, какой-нибудь самоубийственный приказ… человека уберут. А про меня потом скажут; воспользовался запрещенными техниками гипноза и подтолкнул к убийству. И закроют.