Прогулка.
- Ну? Не волнуйся, не волнуйся, милая, проживем. Вот сейчас только ботинки почищу и пойдем гулять. Как же иначе-то? Чтобы в жизни не случилось, ботинки должны быть чистые. Блестеть прямо! Видишь? Блестят, можно свое отражение увидеть. На мое-то лучше не смотреть, а ты у меня красавица, красивая моя девочка. Посмотри-посмотри, полюбуйся.
Ну что пошли, погуляем? Погоди, только достану шляпу. Всегда гуляю в шляпе. Знаешь, почему? А как же иначе почтение выразить? Вот проходят дамы, а я так вежливо шляпу и приподнимаю. Они смеются, конечно, а раньше никто не смеялся. Кивали в ответ и шли дальше. Как цветы склоняли свои головки, увенчанные прическами. Цветочки... Цветы, давай засохшие уже выкинем, а? Цветы это хорошо, пойдем мимо рынка, там цветочницы, уже вовсю надрываются, попросим у них чего-нибудь. Ведь, дадут же, правда? Ты же у меня такая красавица, как же нас цветочком-другим не порадовать? В доме всегда должны быть цветы, это еще моя нянечка покойная говорила. Да-да, у меня тоже была нянечка. Аделаида Степановна. Хорошая была женщины, правда щипалась, больно-пребольно. Вот, что-то не так сделаешь, она сразу щиплется.
Проживем, милая, проживем. Не тоскуй, когда ты так смотришь, у меня прямо сердце разрывается, а я-то грешным делом думал, что и нет его у меня. Так, мышца, для организма крайне полезная, правда.
Посмотри какой день, сегодня хороший, а? Только холодновато, давай-ка я тебе свой шарф повяжу, смотри какой он у меня теплый, а? И полосатый, тебе идет. Полосатые шарфы, это конечно, пижонство, но разве мы с тобой не можем позволить себе пижонство? Скажу тебе по секрету, мы сегодня даже можем себе несколько шоколадных конфет позволить. Ты любишь шоколад? Я тоже. А то все вокруг - пост, диета, для здоровья вредно...
А давай так и сделаем? Давай, сегодня только гулять, смотри какой город - после дождя умытый, красивый, это весна, старушка. Весна она всегда город умывает и все, что за зиму скопилось, смывает. Куда смывает? В Неву, конечно. Нева, все стерпит. Она старая и мудрая. Как мы с тобой.
Я раньше всегда весну один встречал. И гулял один, а теперь вот, с тобой. Все же родная душа рядом. А хочешь пирожков? Мы же сегодня решили пижонами побыть, да? Вот сейчас куплю нам пирожков.
А вечером пойдем по Ваське прогуляемся. Там в это время все наши играют. На стрелке, вытащат инструменты, расчехлят гитары, саксофоны, эх, как раньше Моррис играл на саксофоне, душу рвал. А потом кто-то мельком, походя заметил, что тени-то у Морриса и нет. И ноги его земли не касаются. Но нам-то что? Играет же? Он при жизни всю душу в музыку вкладывал, вот и остались они неотделимые и душа Морриса и музыка. А люди брякнули и пошли. А Моррис ушел. Теперь где-то в другом месте играет. Когда-нибудь... Когда-нибудь и мы с ними будем играть, а пока живем. Живем, милая.
Пойдем, родная, пойдем.
Посмотрим, что нового-то в городе. Тут же каждый день что-то новое происходит, я когда на улицу не выхожу, даже бояться начинаю, вдруг за время моего отсутствия там что-то изменилось? Прямо представляю, как выйду из дома, а улицы какой-нибудь и нет!
И не грусти, проживем как-нибудь, проживем обязательно и новенького нашего прокормим. Главное не забывать про цветы, ботинки и шляпу. Смотри, проснулся. Вот смешной, а?
***
Люди удивленно провожали глазами удивительного, немного сутулого бродягу, в старомодном потертом котелке и начищенных до блеска ботинках. Бродяга что-то говорил, обращаясь к худой рыжей собаке, чье горло было замотано полосатым шарфом, в несколько слоев. А из-за воротника черного пальто бродяги, которое было велико ему на несколько размеров, выглядывал сонный котенок, который щурился на яркое солнце и прятался обратно в тепло, когда дул ветер.
Они гуляли и, определенно, были пижонами.
Много новых слов.
Ольга часто вела сама с собой странные разговоры. В голове, конечно, но, когда ее никто не слышал, то и вслух. Вокруг было столько всего интересного - Ольга подмечала каждую деталь, каждый звук, случайно сказанные фразы, жесты, движения и рассказывала об этом самой себе.
- Ты живешь не своей жизнью, - категорично говорила ей тетя. Тетя считала, что надо жить своей жизнью, а не чьей-то другой. И всегда пыталась об этом сказать Ольге, когда та рассказывала ей про подслушанные разговоры, про то, что пани Маздя пролила кофе на платье, и пан Ярек, наконец-то женился, а ведь еще в прошлом году собирался, именно Ольга помогала ему выбирать кольцо на помолвку. В городе так удобно собирать слова и жизни, наверное, у него и самого уже, отличная коллекция.
- А какой мне жизнью жить? - С искренним любопытством спрашивала Ольга, и тетя пожимала плечами, называя племянницу «блаженная». А Ольга шла домой собирая все, что происходило вокруг нее и мысленно рассказывая и обсуждая это же сама с собой.