По всему было видно, что ей нравится, когда вокруг так много людей и событий.
Например такое: невдалеке расположились две симпатичные девушки с бутылкой шампанского на двоих. Не успели они ее допить, как к ним подошли два молодых человека, по виду свободные художники, и попытались завязать знакомство.
- Посмотри, они их снимают,- толкнула в бок папу дочка.
- А что тут удивительного,- невозмутимо заметил тот,- у нас это просто. Вот увидишь, девочки для вида немножко поломаются, но в конце концов дадут себя уговорить.
И действительно, о чем-то ненапряженно поговорив, две парочки соединились и направились к машине, оставленной парнями на стоянке.
- Смотри, смотри, они их увозят!- в азарте закричала дочка.
Папу здорово рассмешило ее неподдельное изумление. Она, видно, порядком отвыкла от свободных нравов, царящих в Москве.
Он вспомнил возбуждение и квадратные глаза американца, с которыми тот каждый раз возвращался из города. Папа долго не мог понять, в чем дело, пока не пришел к простейшему объяснению: американец всего лишь проехался в московском метро и прогулялся по московским улицам, где толпами ходят красивые девушки и женщины, и каждая смотрит на тебя таким взглядом, словно говорит, только предложи мне, и я отдам тебе все.
Однажды американец высказал свою мечту: познакомиться с какой-нибудь провинциалкой из российской глубинки не старше восемнадцати и не испорченную цивилизацией, увезти ее в Америку и там сделать из нее образцовую жену по своему вкусу: чтобы была и сексапильной, и заботливой, и не перечила, как обнаглевшие американки.
Папа тогда подумал, что наладить поставку русских жен на экспорт было бы выгоднейшим бизнесом. И ничего страшного нет в том, что наши красивые девчонки будут уезжать за границу. Мы-то, мужики, остаемся. Мы себе еще наделаем.
Неожиданно взгляд папы привлек странного вида человек, стремительно движущийся среди продавцов матрешек-политиков и прочих псевдонародных сувениров, при этом все матрешечники его приветствовали, как старого и хорошего знакомого. Он имел смуглое и скуластое лицо индейца, голова его была повязана платком, что одновременно делало его похожим на пирата, одет же он был в длинное цветастое пончо. Заметив интерес папы к себе, человек быстро подошел к нашей парочке и, приветливо улыбаясь, заговорил:
- Ребята, вам фото, портрет, интересный разговор, что хотите?
- А вы кто?- спросил недоверчиво странного человека папа.
- А кто хотите: индеец, Чингачгук, маг. А вообще-то меня зовут Саша.
- Погадайте нам,- вдруг попросила дочка.
- А гадать мне вера не велит, а еще Люба, Надя и моя жена Валя. Я про вас и так все знаю. Знаю, откуда вы.
- Ну и откуда?- скептически поинтересовался папа.
- Откуда? Откуда и все мы - из мамы.
Дочка и папа засмеялись от неожиданного ответа.
- Ну а все-таки, что с нами будет?- продолжала настаивать дочка.
- А то же, что и с песочными часами.
- Как это?- она удивленно подняла брови.
- А так: женщина и мужчина - это песочные часы. Мужчина проистекает в женщину. Женщина становится больше, пока вся не перевернется, и уже она из себя начинает испускать нового человека. Так все друг в друга и проистекают.
В это время большая группа туристов вышла из двухэтажного автобуса и облепила мраморный барьер смотровой площадки. Индеец немного засуетился, вероятно, надеясь найти желающих сфотографироваться в толпе вновь прибывших зевак.
- Ну, заболтался я тут с вами. Пора и мне на землю возвращаться. А то дети подрастают, скоро воровать начнут...
- Подождите,- остановил его папа,- вот вам деньги.
- Нет, просто так я денег не беру.
- Вера не велит?
- Ага, а еще Валя, жена моя. Она у меня строгая. Душою-то я всегда с нею, телом где угодно: на другом краю земли, с другой женщиной, а душа всегда рядышком с моей Валей.
- Так я плачу не просто так. Вы же сами сказали - за интересный разговор.
- Ну хорошо,- улыбнулся Саша,- но тогда я вас бесплатно сфотографирую.
Индеец достал из под обширного цветастого балахона-пончо мгновенный фотоаппарат, ослепил парочку вспышкой, а затем протянул им белый квадратик с еще отсутствующим изображением.
- Держите в тепле, близко к сердцу, и у вас все получится,- улыбаясь сказал странный фотограф в своей иносказательной манере и поспешил к новым клиентам.
По дороге к машине они рассматривали постепенно проявляющийся образ - ухмыляющийся нахал со взглядом людоеда обнимает сзади смеющуюся и нежную как лань девушку.
- Можно я возьму это себе?- попросил папа дочку.
- Возьми,- спокойно согласилась она, улыбаясь в своей милой манере. Затем она взялась за дверь автомобиля, чтобы открыть ее, но вдруг побледнела, качнулась и чуть не упала.
Папа едва успел подхватить ее и усадить в автомобиль.
- Что с тобою?- спросил он встревоженно, быстро поворачивая ключ зажигания.
Дочка ничего не ответила. Согнувшись, она держалась за живот, пытаясь преодолеть боль.
- Отвезти тебя в больницу?- снова спросил он, коснувшись ее плеча.
Дочка по-прежнему молчала. Папа даже не видел ее закрытого распущенными волосами лица
- Не молчи! Говори, отвезти тебя домой или лучше в больницу?
Дочка разогнулась, глотнула несколько раз ртом воздух и слегка расслабилась.
- Подожди,- наконец произнесла она,- я не могу так быстро думать.