т.д.) охватывают только определенную область действительности и
практики, то в искусстве широта охвата жизни поистине безгранична».
Не будем придираться к мелочам и спрашивать, охватывает ли музыка
биологию беспозвоночных, а театр – проблемы горообразования: ясно,
что здесь неявно противопоставляется все искусство определенным областям науки. Нам важно, что искусство в принципе обладает «безграничной широтой охвата жизни». Но тут-то нас и постигает разочарование: «Конечно, не дело писателя описывать (?) мир инфузорий
или распад атомного ядра. Но в сферу художественного творчества
входит вся общественно-историческая деятельность людей, все многообразие их интересов, стремлений, мыслей, чувств, переживаний, действий»26. И, тем не менее, ниже опять говорится о «всеобъемлющем
отражении действительности» в искусстве. Автор желает одновременно освободить искусство от необходимости «описывать мир инфузорий», и в то же время не расстаться с тезисом о «всеобъемлющем отражении». Примирить эти стремления можно, только ограничив «охват жизни» искусством лишь областью социального, то есть «выделив» все же искусству определенную и ограниченную сферу познания.
Ну да бог с ними, с инфузориями. Общественная жизнь – это ли не огромная область применения познавательных возможностей искусства!
Не забудем при этом, что ограничивая, хоть и против воли, познавательную сферу искусства, автор не делает этого в отношении науки: она, по
26
Мейлах Б.С. Спор, решенный Лениным // Литературная газета от 23 апреля 1960 г.
157
Л.А. ГРИФФЕН
его мнению, «дает нам полное знание мира, природы и человеческих отношений». То, что может познавать искусство, следовательно, может
познавать и наука. Но вот другой взгляд на этот предмет: «Искусство
есть своеобразий вид исследования человеком действительности, тех ее
сторон, которые иными способами, кроме как при посредстве искусства,
не могут быть исследованы, а значит, и познаны»27.
Итак, мы переходим к рассмотрению искусства как способа познания, то есть предположения, что искусство имеет специальный объект
познания. Сразу нужно сказать, что в понимании природы этого объекта существуют весьма важные различия. Критерии ограничения его
самые разные, но в самом общем виде их можно свести к двум широким группам: 1) такое разделение объектов, при котором в сферу познания определенным способом включаются определенные предметы,
явления, области и т.д., и 2) такое разделение, когда при общем объекте познания различаются его стороны, аспекты, свойства, и относятся к
компетенции различных способов познания.
Мы видели, что Б.С. Мейлах, хотя и неохотно, склоняется к тому, .что
область познания для искусства – общественная жизнь. Но, может быть,
именно в этом и заключается истина: науке – естествознание, искусству
– обществоведение? Нечто подобное (правда, не так прямо) утверждает
Б.Сучков: «Подобно тому, как наука обогащала человечество знаниями
о законах природы, так и формирующееся реалистическое искусство,
исследуя духовный и социальный опыт человека, сферу его деяния, чувства и мысли, познавало природу исторического прогресса»28. Здесь
опять непонятно, как же быть с нереалистическим искусством. Ему отказывают фактически в познавательной функции, однако лишив его того, что, как считают, составляет сущность искусства, продолжают все же
почему-то называть искусством. Непонятно также, чем занималось искусство до того, как оно «сформировалось» в реалистическое?
Но вернемся к Б. Сучкову. Он все же не отрицает роли науки в познании общества; ей милостиво оставляется место рядом с искусством –
под псевдонимом «общественная мысль»: «Истинные основании исторического процесса стали разгадывать лишь реалистическое (опять не
забывает подчеркнуть! Л.Г.) искусство и общественная мысль, обратившиеся к аналитическому исследованию новой действительности,
сложившейся после победы буржуазии»29.
Снова возникает вопрос: каков же результат этого «разгадывания»?
Открыли-таки художники-реалисты «истинные основания» процессов
27
Сучков Б. К спорам о реализме // Иностранная литература. – 1965. – № 1. – С. 177.
Сучков Б. Исторические судьбы реализма. – М., 1967. – С. 17.
29