Стендаль. Соч. – Т. 4. – С. 382.
Нойберт Р. Новая книга о супружестве. – М., 1967. – С. 268.
138
ПРОБЛЕМА ЭСТЕТИЧЕСКОГО ОТНОШЕНИЯ
казать, если ее нет, и скрыть, если она есть). Это отношение замечаемся
и должным образом оценивается, ибо «самое большое счастье в жизни –
это уверенность, что тебя любят» (В.Гюго). Маркс писал: «Если … ты
любишь, не вызывая взаимности, т.е. если твоя любовь как любовь не
порождает ответной любви, если ты своим жизненным проявлением в
качестве любящего человека не делаешь себя человеком любимым, то
твоя любовь бессильна и она – несчастье»130.
С изложенных позиций и ревность представляется естественным проявлением любви. Если любимый человек есть то, что ближайшим образом связывает любящего с миром, то болезненная реакция последнего на
его действия, которые могут быть расценены как удар по самоутверждению и, следовательно, как предательство, становится неизбежной.
Таким образом, любовь представляет собой форму проявления эстетического отношения к другому человеку, и наряду с другими формами выполняет компенсационные функции в классовом обществе. Как
отмечалось, характерные особенности этих форм зависят от ряда условий, благодаря чему они включают и другие эмоции, «но эстетическая
оценка является в них, пожалуй, одним из главных компонентов»131.
Как способ компенсация любовь только по форме, а не по существу,
связана с половой жизнью человека. В последнее время, однако, все
более четко намечается тенденция как раз по существу связывать эти
две сферы. Указанная тенденция, как правило, выражается в призывах
при рассмотрении природы любви учитывать и сексуальную сферу, и
не только учитывать, но и принимать ее в качестве исходной. Считают
при этом, что «любовь – это поток духовных, но телесных в своей основе чувств»132, и даже что «психофизиологическая (а не только моральная!) реальность, посюсторонность индивидуальной любви, с ее
напряженностью, яркостью и драматизмом, доказывается не морализирующими фразами, а серьезным научным анализом самой физической стороны любви»!133
Сейчас стало вроде бы даже неприлично утверждать идеальный характер чувства любви – если не признать «слияние в ней духовных и
чувствительных порывов», то очень просто попасть в ханжи. Но, как
пишет сам же Ю.Рюриков, чьи слова мы выше цитировали, «такое антиханжество явно смыкается с ханжеством: телесная любовь (читай
половые отношения - Л.Г.) для них обоих – что-то животное»134. Те
130
Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. – С. 620.
Нуйкин А. Еще раз о природе красоты // Вопросы литературы. – 1966. – № 3. – С. 106.
132
Рюриков Ю. Три влечения. – С. 67.
133
Кон І. Статева мораль і суспільство // Наука і суспільство. – 1967. – № 10. – С. 16.
134
Рюриков Ю. Три влечения. – С. 64, 143.
131
139
Л.А. ГРИФФЕН
громы и молнии, которые мечут сторонники трактовки любви как
единства «духовного и телесного» против защитников «платонической
любви», обвиняя последних в ханжестве, имеют своей основой представление об аморальности естественных проявлений человеческой
жизни. Для них половое влечение человека – чувство животное, и
только любовь, придающая ему «человеческое выражение», может его
извинить. Только она смывает «грязь» с полового акта. Конечно, в определенных условиях половые отношения без любви должны быть
признаны аморальными. Но при этом ни в коем случае не следует забывать об исторически-преходящем характере такого положения, не
возводить его в ранг «общечеловеческого» установления.
Скажем, «до средних веков не могло быть и речи об индивидуальной
половой любви»135. Таким образом, на протяжении многих столетий половые отношения людей не были связаны с любовью, тем не менее будучи человеческими отношениями. Естественное для обыденного сознания отождествление современного с «общечеловеческим», когда далеко идущие выводы делаются исходя из того, что присуще только
краткому мгновению в жизни человечества, а весь предыдущий период
игнорируется, совершенно недопустимо в научном анализе. И тем не
менее это делается не так уж редко. Вот характерный пример. И.В. Астахов цитирует Эрнста Геккеля: «Вестермарк в своей «Истории человеческого брака» показал, как из грубоживотных форм брака у дикарей
медленно и постепенно выработались более тонкие и совершенные
формы его у культурных народов ... Любовь облагораживалась и становилась самым богатым источником высших душевных деятельностей, в
особенности в пластических искусствах, музыке и поэзии»136. Астахов
солидарен с ним: «Геккель прав, поскольку он не рассматривает чувство
любви как извечное и говорит о его постепенном становлении. Действительно, любовь – в ее современном значении – чувство, выработанное
всей историей человеческого развития. Думать, что глубокие чувства и
переживания, симпатии и душевные склонности, а также высшая духовная деятельность существовали извечно и что с ними первобытный мир
знаком так же, как и наша современность, значит допустить серьезную
ошибку»137. Мы же полагаем, что считать изломанные, отчужденные,
потерявшие свою естественность и связь с первоосновой чувства современника выше чувств «дикаря» – человека, если не сознававшего, то ясно ощущавшего свою общественную сущность, – действительно «серь135