Они вышли, но прошло несколько минут, и снова звонок по прямому
телефону от Донского – они снова оказались у него, и он их не послал! Да, дело серьезное – на шефа давили как никогда! Я спросил, снял ли шеф
трубку (чтобы мои слова не были слышны в кабинете), он подтвердил, и я, обрисовав ему ситуацию. Сказал, что завод может оправдаться перед теми, кто на нас давил, тем, что «Столичный» не объясняет нам суть дела, а без
этого мы ему не можем помочь. Конечно, это хилая «отмазка», но все же
131
хотя бы что-то для разговора Донского с теми, кто нас насиловал. Шеф
понял, повесил трубку, и я решил, что мы от этих нахалов избавились, но
через час они снова были у меня, однако теперь уже с сообщением, что они
разговаривали с председателем правления (надо думать – со Смоленским), и
он им разрешил ввести меня в курс дела.
Суть вот в чем. Предавшие СССР правительство и ЦК КПСС начали
разворовывать страну, создавая себе будущие кормушки и каналы перекачки
денег – так называемые коммерческие банки. По идее, внедряемой в мозги
советским людям, эти банки должны были убедить население нести к ним
свои сбережения и из этих денег выдавать кредиты под высокоэффективные
проекты и т.д. Но как много дураков доверило бы свои деньги этим бывшим
завлабам и гинекологам, пусть и самой талантливой национальности в мире?
Поэтому, под прикрытием этой идеи, Госбанк СССР начал выдавать
коммерческим банкам государственные ресурсы. Преступление было уже в
том, что это были наши деньги – деньги, заработанные народным хозяйством
СССР, и выдавать их надо было нам – предприятиями, а Госбанк выдавал их
этим прощелыгам для спекуляций. В том числе он выдал огромные деньги и
«Столичному».
Тот, само собой, задумал элементарную по тем временам спекуляцию –
оплатить сделку по закупке на Западе чего-либо, типа персональных
компьютеров – здесь спекулятивный курс доллара доходил до 150 рублей. Но
чтобы оплатить компьютеры, «Столичному» нужны были не рубли, а
доллары. И с этим проблем не было – какой-то банк на Западе сходу
предложил «Столичному» кредит в 100 миллионов долларов.
Однако была трудность: «Столичный», чтобы получить такой кредит, должен был предоставить западному кредитору залог, и этот залог должен
был иметь вид ликвидного на Западе товара. Ни перевозить его на Запад, ни
продавать его там не требовалось - главное было в том, чтобы «Столичный»
владел этим залогом на правах собственника. Вот банк и приехал к нам
купить такой товар на сумму залога.
Решение у меня возникло немедленно, хотя это, конечно, не совсем
так. Ведь до этого времени я уже много лет занимался принципами
управления людьми и знал очень распространенную ошибку, особенно
присущую бюрократам, - не видеть Дело, не видеть то, что действительно
нужно потребителю! Ведь «Столичный» ломился к цели только тем путем, который видел, не понимая, что этого пути, по сути, нет, не видя, что это
действие не выполнимо.
Что нужно было банку? Правильно оформленные и достоверные
бумаги о том, что «Столичный» в виде залога купил ценностей на нужную
сумму. На тот момент Делом для «Столичного» были эти бумаги и ни что
иное. Но для получения этих бумаг банк пошел по привычному пути – решил
купить эти ценности и именно это действие стал считать Делом, но, повторю, это было не Делом, а только действием по достижению Дела, причем, неосуществимым действием.
132
Когда я понял, что «Столичному» действительно нужно, - что является
для него Делом в данном случае, - я тут же согласился продать им весь
необходимый металл и попросил «двух товарищей» с часик погулять, пока я
подготовлю договоры. Быстренько написал тексты, секретарь отпечатала, и к
приходу «двух товарищей» я их этими договорами порадовал.