Я снова дернула за линию, втягивая в себя ее энергию, как теплое одеяло. Стеф взвизгнула, ослабляя хватку. Разозлившись, я встала перед ней, Дженкс встал рядом со мной.
— Я начинаю понимать, почему брат хочет твоей смерти, — сказала я.
Скривив губы, Ходин уверенно затянул пояс. Он был одет так же, как и Стеф, и я стиснула зубы, когда он поднял палец, чтобы я подождала, прежде чем постучать по одному из своих колец, и Стеф пошевелилась, к счастью, вновь обретя свой собственный облик. Правда, теперь ее халат был черного цвета. Никаких колокольчиков.
— Стефани Энн Макнорс, собери мои вещи, — сказал он, и когда женщина пошевелилась, я протянула руку, останавливая ее.
— Я могла убить ее, — сказала я, и он улыбнулся.
— В этом и была идея.
— Ты бы позволил мне… — начала я, не веря своим ушам.
Он пошевелился.
Дженкс бросился вперед. Я толкнула Стеф себе за спину, одновременно направляя шар несфокусированной энергии в зелено-красный шар Ходина. Они встретились посреди моей кухни с глухим стуком, от которого задребезжали сковородки, а по потолку и полу заплясал сноп искр.
— Дженкс, держись подальше! — крикнула я, щурясь от яркого света.
— Ta na shay, palurm! — восторженно закричал Ходин.
«Эльфийская магия? О-о-о, теперь ты попался», подумала я, собравшись с духом и уверенно вложив столько же энергии в свое проклятие. Они встретились, и цвет стал резко меняться, когда объединенная энергия отразилась. Я понравилась Богине. Просить ее о помощи было плохой идеей.
Взвизгнув, Ходин поспешно попытался сбить давшее осечку заклинание, и запутанное проклятие попало в камин. Тяжелые камни оглушительно треснули, что вывело меня из себя.
— Думаешь, Богиня поможет тебе? — закричала я, у меня перехватило дыхание, когда Дженкс бросился в бой. — Дженкс, нет! Дженкс! — воскликнула я, но было уже слишком поздно, и Ходин запустил в него сгустком энергии, отправив пикси в полет через всю комнату. Тот ударился о стену и соскользнул вниз, а пыльца потускнела.
— Дженкс! — вскрикнула Гетти, и мои губы приоткрылись, когда она высунула голову из-за шкафа. Стрелой пролетев мимо, она бросилась к нему.
Он был у нее в руках, и я колебалась одно мучительное мгновение, прежде чем сосредоточилась на Ходине, энергия лей-линий стекала по моим рукам и капала с пальцев.
— Я сыта тобой по горло, — прошептала я. Конечно, он был демоном, в распоряжении которого было больше практических знаний, но я мог удерживать больше сырой энергии, чем он, и когда взгляд Ходина метнулся от меня к Стеф, думаю, он вспомнил об этом.
Я перевела дыхание, слова проклятия застряли у меня в горле, когда он съежился, черные перья взметнулись фонтаном, и он превратился в ворону.
— Это не поможет, — сказала я, затем бросила в него проклятие.
Пронзительно закричав, он прыгнул, чтобы уклониться от удара, и его распущенные перья превратились в пыль, когда он превратился в темноволосого пикси.
— И это тоже, — прорычала я. Я шагнула вперед, представив, как вокруг него образуется круг. Если он такого размера, я могу поджарить его с помощью легкого заклинания. — Lenio cinis! — воскликнула я, и он метнулся прочь, превратившись в колибри, как раз когда мой пузырь поймал его.
«Попался», подумала я, когда заклинание окутало его… пока он не накрыл внутреннюю часть моего пузыря своим, забирая его.
Взвизгнув, я уронила круг, когда энергия отскочила, вызвав угрожающий ожог. Если я буду обожжена слишком сильно, не имеет значения, каким количеством энергии я могу управлять.
Черная колибри, явно потрясенная, упала на пол. Темная жесткая шерсть вздыбилась, становясь чудовищных размеров. Раздалось глухое рычание, и я ошеломленно ахнула, когда комнату заполнил кадьякский медведь, рычащий на меня. В нос ударил резкий мускусный запах. Оскалив зубы, он снова взревел, с его зубов капала слюна.
— Срань господня! — Я отступила, когда он бросился на меня. Я была недостаточно быстрой, и когтистая лапа размером с мусорный бак ударила меня в грудь. Внезапно я оказалась на полу, не в силах ни о чем думать, когда он придавил меня весом, один коготь был справа от моего лица, другой почти на нем.
— От-ва-ли! — рявкнула я, наполняя его необузданной энергией.
Взревев, он оттолкнулся от меня.
Я перекатилась, прижимая руку к ушибленным ребрам. Он снова превратился в ворону, устремившуюся в коридор. «Трус», подумала я, нашаривая на полу сумку и швыряя ее в него.
Мокрая сумка угодила ему прямо в голову, и он с испуганным криком упал, раскинув крылья и крутанувшись на плитке. Перья снова полетели фонтаном, но я ждала, когда он вернется к своему невозмутимому, раздраженному виду.