- Ты очень быстро восстанавливаешься. - Первая произносит и поджимает губы.
Коул опускает голову и сам ещё раз осматривает свою рану, которая его разбудила. Лежать на боку было невыносимо, и уже несколько раз просыпался в муках от соприкосновения с простынёй.
- Да, небольшой плюс быть альфой. - Усмехается, и боль тут же заставляет его пожалеть об этом. Рефлекторно он тянется к ране, прикрывая её рубахой, - Не спится? Я слышал, как ты встала и не вернулась в спальню.
- Я всё ещё… - устало выдохнула, - под впечатлением от того, что произошло в лесу. - Аккуратно лжёт и Коул слышит это через сбившееся сердцебиение, но не придаёт значение вслух. Его тёмные глаза оглядывают обеспокоенное лицо омеги.
- Вижу, что ты спать пока не собираешься, может, тогда попьём чаю? Не хочешь? - Альфа проходит с противоположной стороны столешницы и открывает один из ящиков на стене.
- Можем, - Оливия немного безучастно пожимает плечами, пока глаза впиваются в дверь, ведущую в подвал. Хоть бы он не узнал о её шпионстве! Вновь сердце бьётся немного быстрее, заставляя Коула повернуть голову и посмотреть на девушку ещё раз.
- Ты в порядке? - осторожно спрашивает, вытаскивая из шкафа несколько баночек с травами. Лёгкий аромат вербены и бадана встревает между ними. Оливия двигается медленно в своей сорочке к стулу напротив столешницы.
- Нет, из головы не выходит нападение. Что этим ликанам нужно было от тебя? - Скрещивает руки в замок, впиваясь глазами в его спину. Вновь взгляд скользит по его телу в восхищении от конституции, от пропорций, от мускулистости.
- Слишком сложно, чтобы так легко объяснить. - В его голосе снова слышится смешок. Руками альфа быстро перекидывает травы в чайник, собирая благовонный букет.
- А ты попробуй объяснить, а я в свою очередь попробую понять. - Цокает за его спиной, не оценив небольшой снобизм. Будто бы так мудрено прочитать в действиях нападавших подтекст, особенно если кто-то знает его.
- Это был акт неосторожных политических игр, не более. Если ты думаешь, что эти ликаны хоть как-то связаны с твоим нападением, то поверь, они приходили не по твою голову.
- Я это сразу поняла.
Конечно, чувствовалась разница между нападении на неё и этим. Пусть Оливия и не была воспитана на уроках по стратегиям и логике, но она могла проследить за главной нитью. Как могла проследить за тем, что писавшая Анна была влюблена, а Коул был влюблён в неё. Могла проследить за тем, что из всей его стаи Вероника не благоухала к ней ни любовью, ни уважением. Она видела многое, но не могла увидеть то, за чем откровенно стойко стоял Коул.
Оглядывая свои содранные ладошки, Оливия вновь вспомнила дом, вспомнила маму и папу, вспомнила свои натянутые полуотношения с сестрой, вспомнила беднягу-Пита, вспомнила таверну, в которой чувствовала себя, как не в своей тарелке. Казалось, это была другая жизнь, которую она прожила давным-давно. Погружённая в самоанализ, омега старалась обходить мысленно лишь одно: то, что мучило её в кошмарных снах. За это время Коул успел согреть воду, заварить чайник и тихо поставить на столешницу. Тёмные глаза обратились к молчаливой особе, разглядывавшей кожу своих ладоней. Он протянул руку к её лицу, моментально выхватывая из мыслей и возвращая к себе, в реальность, а затем он аккуратно погладил ссадину на подбородке.
- В отличие от меня, ты очень медленно восстанавливаешься. - Осторожно подметил вслух и выпустил её лицо. Ощущение бархатной кожи ещё несколько секунд оставалось на кончиках пальцев. Немного опешившая Оливия проследила за Коулом, который уселся рядом.
- Даже не болит, - врёт мягко и незаметно.
- Если не болит подбородок, то шея наверняка. - Недовольно пробурчал, стараясь не смотреть на синяки в самом соку. Свежие и полные крови.
- Ликан, который оставил их, умер. Так что мне ещё повезло, - усмехнулась, но не находила причин для подобной иронии, - Послушай, - быстро решила перевести тему, не желая возвращаться к тому, что возможно будет ещё мучить её самостоятельно, без дополнительных дискуссий, - я помню, ты что-то говорил про ателье и новую одежду, мне бы хотелось что-нибудь свежее и подходящее моей фигуре…
- Не беспокойся, - Коул поспешил уверить девушку, пододвигая чайник и затем разливая напиток по чашкам. По кухне распространился аромат вербены и мяты. Не той мяты, что издавала сама Оливия, - Эмма с лёгкостью поможет тебе хоть завтра.
- Спасибо, - мягко прошептала, а затем молча принялась оглядывать янтарную жидкость в чашке. Даже в сумерках было заметно, как плавно пар поднимался вверх.
- Как по ощущениям прошло твоё превращение? - наконец альфа смог перейти к менее деликатной теме.
- Намного лучше, чем первое. Но я всё ещё чувствую, как иногда она протестует внутри меня. Это ведь ненормально, - в голосе слышалась горечь. Коул оглядывал лицо обеспокоенной Оливии, не желая давать пустые обещания.
- Помимо протеста не было больше ощущений? - спрашивает осторожно, пока девушка в голове перебирает каждый момент превращения, каждый момент их прогулки по лесу, каждый момент возвращения в человеческий облик. Она решила не заострять внимание на том, каким было сильное чувство, когда носа коснулся малознакомый букет запахов из бергамота и пихты. Что-то там ещё затесалось, но не было столь ощутимым.
- Нет, - пожала плечами и не дала тот ответ, который ожидал услышать Коул. Выпустив слегка свой запах, он всё-таки хотел видеть реакцию, хотел понять, что ощутит её волчица, обоняние у которой куда чутче, чем самой Оливии.
- Протест со временем уйдёт, - поспешил продолжить брюнет, - Чем чаще ты будешь ей давать свободу, тем проще она будет реагировать на тебя и на то, что ты превращаешься обратно. Поверь, на практике уже много раз доказано.
Оливия попробовала на вкус чай и тут же блаженно прикрыла глаза. Травяной вкус на губах и на языке был усладой для неё, а этот долго томлёный и разваренный оттенок оказался сказкой. Она наслаждалась. Ночной кошмар отошёл назад. А вот мысли о том, что она нашла в подвале сундук с личными вещами, которые, по всей видимости, принадлежали Анне, всё ещё вызывали стыд на щеках.
- Ты никогда не рассказывал ничего о своей семье, - нарушила тишину и взглянула на альфу, которые тоже повернулся к ней. Их лица были близко, чего совсем не ожидала омега. Дыхание касалось её передних прядей волос, едва заставляя колыхаться.
- Ты никогда не спрашивала, - его розовых губ аккуратно коснулась знакомая усмешка. Оливия ещё не могла понять, что она в себе таила. Он действительно усмехается над ней? Или же он таким образом реагирует на что-то неожиданно сказанное?
- Я думаю, что это что-то деликатное. Твои родители, я думала… Они… - пыталась осторожничать, но с Коулом это получалось с трудом.
- Ты думала, что моих родителей нет в живых?
- Честно? Да. Ты ведь никогда не говорил о них и слова. - Почувствовала некую неловкость, понимая, что ошибалась на этот счёт.
- Мои родители живут недалеко от нас. У меня также есть младший брат, но я не думаю, что он пришёлся бы тебе по душе.
- Зато он может понять удел младшего в семье, - пожала плечами.
- И каков же удел младшего? - с интересом спрашивает, оглядывая хмурое лицо омеги. Он вновь находит себя очень любознательным по отношению к мнению строптивой Оливии.
- Младший всегда… - девушка не хотела ругаться, тем более сразу вспомнила строгое и недовольное лицо мамы, которое она лицезрела слишком часто, - Козёл отпущения. - Всё-таки произнесла вслух, закрыв глаза на то, что сказали бы родители, - Пусть у меня и не было злого старшего брата, зато была сестра. У девочек всё по-другому. Конфликты, соперничество и борьба за внимание.