Мейзан пошатнулся от такого заявления:
– Черт возьми, вождь! После всего того дерьма, через которое мы прошли, вы хотите сдаться этому таракану?
– Этот таракан контролирует почти весь Мэлин. Его войска разбили лагерь менее чем в километре от нас. Если Мерумарт взорвется, мы окажемся прямо в их объятиях. Мы лишь оттягиваем неизбежное, оставаясь здесь.
– Мы не можем сдаться! – возмутился Мейзан. – Мы – Канджаллен! Последний независимый клан в этом царстве. Клан, благословленный нагамором!
– Последний независимый клан? – Канна резко рассмеялась. – Мы не клан, Мейзан. Мы перестали им быть в тот день, когда армия Калдрава ворвалась в союзные деревни. И нагамор уже много веков нам не благоволит.
Ее слова заставили его вспомнить события, произошедшие четыре луны назад. Они вшестером – включая вождя Канну, Мейзана и Таэзура – отправились охотиться на громовержца глубоко в долинах Райтани. К тому времени, когда они вернулись, все семь союзных деревень были уничтожены. От них остались лишь дымящиеся кучи пепла и пыли, пронзенные пиками калдравских знамен. Исчезли три тысячи людей из их клана. Канна сказала, что их, скорее всего, взяли в плен. Отправили в ужасные льды Агакора, где истязали на протяжении нескольких дней.
Никто из заключенных в Агакоре не выходил оттуда целым. Мейзан отказывался верить, что такая судьба может постигнуть и Канджаллен. Армия Калдрава была огромной, но Канджаллен – грозные воины.
Их клан представлял собой союз сильнейших в царстве, объединенных не кровью, а желанием освободиться от тирании Калдрава. Члены клана добровольно вступили в ряды Канджаллена несколько десятилетий назад, принеся с собой оружие и новую тактику ведения боя. Даже без благословения нагамора товарищи Мейзана были сильны в бою: самый слабый мог сразиться с двадцатью людьми Калдрава на равных.
И все же они исчезли, оставив после себя сожженные деревни и уничтоженное имущество.
Шестеро выживших обшарили руины в поисках чего-нибудь ценного, а затем бежали через Мэлин, укрываясь везде, где только можно, любой ценой избегая встреч с войсками жестокого короля.
Хотя вождь никогда не упоминала об этом, Мейзан подозревал: она все еще надеется, что остальные чудом спаслись из Агакора. Что они перегруппировались и скрываются где-то. Он видел это в ее глазах. Канна не только осматривала мрачный горизонт в поисках врагов, она искала хоть какой-то признак того, что Канджаллен смог спастись, что, кроме них шестерых, остался еще кто-нибудь.
До сегодняшнего дня.
Сегодня Канна говорила о капитуляции. Лучик надежды исчез из ее глаз, оставив только пустоту. И если вождь потеряла надежду, значит, все из Канджаллена действительно погибли.
Мейзан сжал кулаки и резко встал.
– Мы – клан. – Он взглянул на Канну. – Да, нас всего шестеро, но это все равно клан. Так что не смейте бросать нас.
Канна тоже поднялась, ее глаза пылали.
– Трое из этих шести настолько больны, что едва могут дышать, а у одного нет руки и ноги. Если войско Калдрава найдет нас, мы с тобой единственные, кто может сражаться, Мейзан. Мы единственные, кто может бежать.
– Что вы предлагаете, вождь? Чтобы мы бросили Таэзура и остальных?
Канна ударила Мейзана по лицу, заставив его прикусить язык. Он опустил взгляд и выплюнул сгусток крови.
– Не обвиняй меня в том, что я собираюсь бросить кого-то, – прорычала Канна. – Я просто констатирую очевидное: эти четверо не в состоянии ни бежать, ни тем более сражаться.
– Тогда мы их вылечим, – сказал Мейзан. – Да, я один раз облажался, но могу попробовать исцелить Таэзура снова…
– Не неси ерунды. – Канна отвесила ему подзатыльник. – Слушай. Мы прокопаем туннель под лагерем солдат и выберемся из Марфарана. Нападем на ближайшее убежище балансиров и украдем их лекарства и припасы. Вернемся в Мерумарт и вылечим остальных. И как только они будут в состоянии передвигаться, используем туннель для побега.
– Отличный план, – кивнул Мейзан, хотя вождь и упустила ключевой фактор. Успех их плана, их выживание зависели от того, не взорвется ли Мерумарт до того, как они доведут свой план до конца. Мысль о том, что они будут зажаты между бурлящей лавой и войсками Калдрава, пробирала до дрожи даже его.
Над головой слышались приглушенные шаги. Судя по звуку, несколько десятков солдат расположились прямо над их туннелем.
Пламя от факела Мейзана отбрасывало тени на лицо Канны. Она стиснула зубы, а пот начал струиться по ее коже, когда она прижала ладони к скале, чтобы проложить проход дальше.