Выбрать главу

  - Как думаешь пойти обратно? Тем же путем через Лисий ручей или попробуем сразу на север к горам, чтобы потом спокойно вдоль них двинуться на юго-восток? Авось так не заблудимся. Зверья нам всё равно уже не наловить. Худо с зверьем, так лучше из лесу этого побыстрее выбраться, - сказал Ремдаль, прервав мысли Уве, прислушивающегося к звукам леса.

  - А тебе лишь бы к горам побыстрее. Что Смарве то своей скажешь, когда ни с чем домой припрешься?

  - А скажу, что Уве-прожора всю добычу на обратном пути съел, - заржал Ремдаль во всю глотку. - Она не постесняется. Навестит тебя, да обухом приласкает.

  В ста шагах от них вдруг треснул лёд четче и громче чем обычно. Гномы резко обернулись на звук и машинально схватились за оружие - Уве за свой боевой топор, оставленный на камне, Ремдаль за метательный топорик за поясом. Напряглись и начали медленно вставать. Замерли на полусогнутых, наклонив головы вперед к месту, откуда исходил звук. Из-за наступившего сумрака уже было слишком трудно разглядеть что-либо в деталях, но мгла все же не успела затянуть лес полностью. Они различали заснеженную поверхность земли, деревья, силуэты молодых сосенок, торчащие из снега то тут, то там, и гладь льда впереди. Вернее лёд был уже не гладким, а надломленным, как будто что-то из-под корки ...

  Сердце Уве, дающее спокойный ритм, вдруг, ухнуло куда-то вниз и застучало отчетливо в груди и выше, где-то у горла. Он с ужасом уставился на то место, откуда начали медленно вылезать длинные пальцы с острыми когтями. Они с хрустом продолжали медленно ломать лёд, немного подёргиваясь и перебирая между собой, пытались найти опору, чтобы вытянуть на поверхность то, что было подо льдом. Оба гнома так и стояли, превратившись в один слух, в один взгляд. У них не было мысли бежать без оглядки или стремительно напасть. Они просто ждали, натянувшись как струны. Ждали каждый дальнейший сантиметр существа. Вот уже появилась вторая рука и, опёршись о другой край образовавшейся проруби, потащила тело наружу. Медленно начала появляться лысая вытянутая, похожая на змеиную, голова: бледная, с синеватым отливом и с чуть прозрачной кожей, так, что были видны тёмно-синие вены на висках. Небольшие змеиные, жёлтые глаза начали открываться и, открывшись, сразу встретились с глазами Уве. Вода и кусочки льда медленно стекали по широким скулам. На несколько секунд водворилась тишина, нарушаемая лишь звуком капель и льда, стекающих с морды, и падающих в воду. Лапы были широко расставлены по краям проруби локтями вверх и все ещё возвышались над пригнутой головой. Казалось, оно оценивало ситуацию. Прошло мгновение. Тварь неожиданно пискляво чихнула, сбросив остатки льдинок и капель с головы, и как будто нехотя начало выползать на лёд.

  - Ч-ч-что это? - первым очнулся Ремдаль, еле выговаривая слова пересохшим ртом. Он сказал это шепотом, как будто думал, что тварь их все ещё не видит. - Надо убираться отсюда.

  - Цмок - болотный чёрт, - так же шепотом ответил Уве.

  Уве пятился к лошади, чертыхаясь про себя, как же громко хрустит снег под ногами. Между тем существо выползло на лёд. Его тело было по размеру чуть больше лошади Уве. Длинная шея уходила в мощные, широкие плечи. Было видно, как при каждом движении под толстой и гладкой, как у белуги, кожей медленно переваливались упругие мышцы двух мощных и длинных передних лап. После широкой грудной клетки туловище продолжалось, сужаясь к концу в плоский не длинный, но толстый хвост, как у огромного тритона. Только вместо задних лап у цмока находились несколько рядов маленьких костяных ножек, похожих на ножки краба. Видимо он пускал их в ход только при появлении на суше и складывал при нахождении в воде. Тварь начала движение, приближаясь к гномам, и принялась медленно ускоряться.

  Ремдаль поднял голову и увидел, что Уве уже залез на лошадь и вынимает лук. До своей лошади ему надо было пройти с пару десятков шагов.

   - Я прикрою! Беги! - уже в голос крикнул Уве.

  Он рукой проверил положение топора, закреплённого сбоку лошади, чтобы, если понадобится, можно было вынуть его без лишних движений. Костёр все ещё догорал, тихо потрескивая. Ремдаль мчался к лошади. Цмок летел прямо на них, низко пригнув голову на длинной шее, и был уже в 50 метрах. Приближаясь, он оскалил длинные зубы и зашипел, готовясь к прыжку. Уве услышал сзади топот копыт и крик друга: 'Уве, он не один! Он не один!'. Но Уве уже нельзя было развернуться и посмотреть, что там происходит - он подпустил зверя слишком близко, чтобы отворачиваться. Стрела с тяжелым железным наконечником - на медведя - вылетела, тонко простонав в воздухе. Гном был хорошим стрелком. С детства увлекаясь луками, он выбивал девять из десяти пущенных учебных воздушных змеев. И в этот раз он не промахнулся - слишком уж бесхитростно бежал зверь, да и расстояние было невелико.

  Стрела пробила шею чуть ниже головы цмока и наглухо вошла в тело. Зверь от силы удара дёрнулся в сторону и сразу взвыл, длинными лапами обхватив и сломав древко. Он попытался достать остатки стрелы зубами, но не доставал. Вторая стрела попала точно в затылок беснующейся твари, и голова его безвольно упала на землю. По белому снегу расползалась тёмно-бордовая лужа.

  Уве начал поворачиваться, чтобы спросить у Ремдаля, что значит 'он не один', но не успел. Какая-то сила с налету ударила кобылу в бок так, что она, не устояв, повалилась. Уве полетел следом в снег и кусты, с хрустом ломая ветки. Когда он поднял из снега голову он увидел, как к нему пробирается еще одна особь, примерно такого же размера, но со старым шрамом по всей морде. Топор и стрелы остались на лошади, которая успела встать и отбежать в сторону. Тварь готовилась к броску, стоя прямо напротив Уве. А он просто лежал на спине, приподнявшись на локтях и в ужасе не соображая как спастись.

   Ремдаль стрелять из лука умел плохо, и поэтому, когда он на всем скаку приближался ко второму цмоку, он понял, что единственным вариантом атаки будет удар топором. 'Надо будет спрыгнуть с лошади. Прямо на него! Прямо на него! - думал Ремдаль. - Один шанс! Лишь бы не промахнуться!'. Когда он приподнялся в седле и соскочил с лошади на спину чудовища, готовившегося атаковать Уве, эта мысль всё ещё вертелась у него в голове. Мысли исчезли, когда Ремдаль с оглушительным боевым криком со всего маху обрушил мощь своего топора на хребет цмока.