— Уже поздно. Турам нельзя сюда входить.
— Я к господину Сулу. Я его правая рука. Пропусти.
— Знаем. Но не впустим. Ибо его нет.
— А куда он ушел?
— Не знаем.
— Разворачивай коня и ступай в долину. Сегодня уже не впустим, — решительно отрезал второй.
— У меня очень важное дело к моему господину.
— Если это действительно дело государственной важности, можешь обратиться к майору, тогда мы тебя впустим и проведем к нему.
— Боюсь что так не пойдет.
— Ты здесь не прописан. В отсутствие вашего вождя никто из долины не имеет право просто так вламываться в крепость посреди ночи.
— Но ведь еще не стемнело. Я его подожду в его резиденции. Может он скоро появится.
— Крепость — стратегически важный объект империи Жуан. Просто так не впустим. Нужно разрешение.
— Вы не имеете права так с нами поступать. Это наша земля по праву! Эту крепость воздвигли наши предки. И должен заметить я не самый последний человек в своем племени!
— Правильно говоришь что в “своем”. Вся земля туры находится под юрисдикцией нашего майора. Как он скажет — так вы туры делать и будете. А он сказал, что в отсутствие вашего вождя — он тут главный. И как главный он велел вас не впускать и не выпускать. А ваш вождь Сулу никаких дополнительных указаний на сегодня нам не давал. Так что либо ты сейчас же проваливаешь, либо получишь розги за неподчинение. И поверь мне, никакой твой вождь, будь он трижды Огун-тур нам за это ничего не сделает.
Тут открылась маленькая дверца в воротах и из нее выглядели глаза, которые Мапыр узнал сразу же. Это был Урия, стражник мастерской. Он свистнув подозвал его к себе. Мапыр радостно подошел к нему, но все что он услышал перед закрытием дверцы было: “лучше вали, с людьми майора шутки плохи”.
***
— Ты должна мне сказать как все было, Сая!
— Твой гнев здесь бесполезен! Ты усугубишь и без того сложную ситуацию. Я все рассказала госпоже Алане. Она решит как надо.
— Я должен знать!
— Поверь мне — не должен! Отбрось все эмоции и включи уже голову.
— Тот кто сделал это должен поплатиться! Я знаю что это был не Тапал. Он бы не пошел на такое.
— Включи уже голову, наконец! Мы разберемся с обидчиком. Но не сейчас! Важно чтобы Тапал встал на ноги и ждать решения госпожи Аланы и вождя. Если ты сейчас в порыве гнева сделаешь что-то не то, мы погрязнем во внутренней войне!
— Но это нельзя так оставлять! Ее же изуродовали! Она ведь наследница Туры! Кто смеет на нее покушаться?
— Тебе же семнадцать лет, должно же было в твоей большой башке за эти годы что-то вырасти! Ты повторяешься, потому что погряз в своих глупых мыслях жаждущих мести и не хочешь из них выползать!
— Говори осторожнее со мной, Сая! Я могу рассердиться!
— И что, тоже ударишь меня? Вперед! Но я тебе ничего не скажу. Не потому что не доверяю тебе, не потому что укрываю сородича. А хотя бы потому что, я хочу чтобы этот хоть и никудышный мир в нашей и без того разрозненной и сокрушенной духом общине не трещал по швам, как твои вонючие портки! Лучше иди и приведи себя в порядок. А мы туры, сами разберемся!
— Чего?
— А, и еще. Ты здесь заложник, не надумывай себе там. Ты не член Туры и никогда им не станешь!
У Рафы глаза вылезли из орбит. Он точно не ожидал того разговора, что сейчас имел место быть, и не мог принять, что перед ней только что стояла та самая обычно милая, приветливая, вежливая Сая. Она в свою очередь одарив его напоследок злостным взглядом, кинулась прочь.
Рафа дальше бы стоял там вкопанный, если не прибывшие наконец Алана с Борком.
— Ты вернулся? А где Сулу?
— Приветствую, госпожа! — Рафа сделал поклон. — Должно быть в крепости.
— Странно, я отправила Мапыра туда больше часа назад. Полагаю по твоему виду, ты уже в курсе что произошло.
Только сейчас осмелившийся посмотреть в лицо своей приемной матери Рафа, заметил на ее лице усталость и полное безразличие.
— Да, госпожа. Каково состояние парня?
— К счастью, будет жить. Не волнуйся, Рафа! Все будет хорошо. Скорее всего ты и без того утомлен работой в кузнице. Господин Сулу обычно не жалеет ни себя, ни подчиненных. Иди отдохни. Завтра как проснешься, сразу же к нам! Жээл скучала по тебе.