— Постой, постой… Ты серьезно?
— А что такого?
— Эмм… Это не смешно.
— Я абсолютно серьезна.
— Про достойного правителя звучало отлично, фраза вернуть былую славу — скорее всего не понравится жуаньцам. А про третье — ты серьезно или быть может ягод объелась?
Сая знала, что это была штука, по крайней мере надеялась на это. Но все-таки от скуки решила подискутировать со своей подругой:
— Понимаешь тут надо себя вести весьма скромно. Ты сказала про то что хочешь стать достойным вождем — это похвально, но само это признание уже достаточно и может на нем и остановишься? Тебе, скажем так, и это не гарантировано.
— Почему же?
— Ну тебе двенадцать лет. Только-только исполниться тринадцать — ты еще не полноправный член общины, никак себя не проявила и… — Сая оборвала речь и просто уставилась вперед.
— Продолжай. — Сая лишь покачала головой, увела голову в сторону и незаметно улыбнулась. Сая хоть и старше Джал’най всего лишь на год, всегда чувствовала себя рядом с ней намного взрослее и мудрее. Но это не мешало ей оставаться верной и искренней подругой. К тому же она была единственным человеком в общине, кто мог вытерпеть все шутки и уловки Джал’най, мало того, она принимала в них активное участие.
— Сая, я не так глупа. В том-то ведь и суть. Мне исполнится тринадцать, пройду обряд инициации и наконец начну свой путь как взрослая.
— Но ты женщина! Еще никогда женщина не правила турами. Женщина может взять бразды правления в семье. У меня так. Но племя ей не доверят!
— А у меня такой довод — кроме моего отца и меня не осталось ни одного из династии Огунов. Так что кто как ни я? Рафа что ли? Он из Бер-Саада. К тому же почему бы не стать первой женщиной—правителем на востоке? Хорошая ведь идея? — подмигнув, Джал’най залилась беззаботным смехом. Сая посчитала тот вздор что несла Жалынай еще одной большой неудавшейся шуткой.
— Ты думаешь, что только слепой уверенностью можно добиться успеха?
— А чем же еще?
— Имею ввиду как планируешь одолеть парней?
— Не знаю. Ты же вроде год назад проиграла им в бою. И при этом прошла.
— У меня все попроще. Ты же — царская особа. К тебе будет приковано все внимание и следовательно требования и условия будут намного сложнее. Так или иначе легко не отделаться.
— Ну тогда я их одолею. В чем проблема?
— Мне бы твой настрой. С годами… — Сая наклонилась и подобрала ягоду, у нее из карманов выпал маленький листочек бумаги. Она осмотрела ягоду и положила ее в свою корзину, упавший листочек она так и не заметила. Наконец нащупав подходящую мысль, она встала и повернулась к Джал’най, а та уже была в двадцати шагах от нее, махая в руках заветной находкой и стремительно скрылась за холмом. Сая спохватившись залезла в карманы, все ее лицо стало красным от злости, и она крикнула своей подруге в след те слова, которые другие из племени не услышали бы от нее никогда.
Хоть Сая и была сильнее Джал’най, но по скорости она уступала. Погоня длилась до самой долины, и как бы она не старалась, Джал’най все-таки удалось оторваться и исчезнуть из виду.
***
Из кузницы доносились звуки ударов деревянных копий и толпы. Даже стражники что находились снаружи примкнули к этому зрелищу. Спарринг двух этих особ казался поистине интригующим событием для многих, но те, кто поопытнее давно заметили, что один из них, тот, что посветлее поддавался и в основном прибегал к защите. Второй выглядел моложе, но по мускулатуре существенно превосходил своего соперника и цвет его кожи очень сильно выделялся на фоне всех туров и жуаньцев, что выдавало в нем саада. Его лицо сильно вспотело, дыхание потихоньку сбивалось, а движения становились вялыми. Старший же буквально парил над ним и казалось вот-вот — очередной выпад и победа. Его мраморное лицо с острыми будто лезвие скулами излучало свежесть. Но он растягивал бой, подстраивался под удары соперника, давая тому возможности для маневрирования. И наконец стремительный взмах от молодого, который он остановил на половине оборота и направил в обратном направлении, едва ли не коснулся груди соперника. Но четкого удара не получилось — Огун-тур со скоростью пантеры сначала увернулся от линии атаки, заставив соперника чуть ли не растянуться на одной ноге и пошатнуться. Затем оформил выпад сам и вместо того, чтобы ударить по голове скручившегося и неуспевающего отразить удар парня, сделал еще один полуоборот, быстрым взмахом выбил из руки окончательно замешкавшегося юноши его палку и пнув того в грудь впечатал спиною к земле. Находиться долго на земле и корчиться от боли юнец не планировал. К тому же развеселившись рабочие, требовали больше зрелища и начали выкрикивать его имя: «Давай Рафа! Покажи ему! Вставай!»