Далее, они говорят, что сын Жорже Аебарбье, ближайшего их соседа, после Пасхи исчез, и никто не знает, что с ним стряслось. Великие слышны были жалобы на сии, а равным образом и на иные пропажи, однако никто много о том говорить не осмеливался.
[Подпись:] Де Тушронд, Шато, Копжорж
Перрин, жена Клемана Рондо, из Машкуля, сказала, что в течение года муж ее был так болен, что его соборовали и считали, что он умирает, а перед тем и еще ранее м-р Франческо[170] и маркиз де Сева, ломбардцы, находившиеся на службе у сира де Рэ[171], остановились в доме ее в верхней комнате, где и спали вместе; и в тот день, когда муж ее помянутый соборовался, Перрин оная осталась вечером в комнате м-ра Франческо и маркиза, ибо рыдала и причитала весьма из-за мужа, они же ушли в замок Машкуль, оставив пажей своих в помянутой комнате, дабы те поужинали. Когда же м-р Франческо и маркиз вернулись, то весьма обозлились на то, что помянутая Перрин там была, и, осыпая ее ругательствами, взяли ее — один за ноги, другой за плечи — и вытащили на лестницу, решив сбросить вниз; с таким намерением Франческо помянутый ударил ее ногою в зад; и она считает, что упала бы, не поймай ее кормилица за платье.
Далее, она сказала, что после этого слышала, как маркиз помянутый сообщал оному Франческо, что нашел ему красивого пажа из окрестностей Дьепа, коим, по словам Франческо, он весьма доволен был; так малый ребенок, весьма красивый, происходивший, по его словам, из Дьепа, из хорошей семьи, пришел помянутому Франческо служить и был у него около двух недель. После этого Перрин подивилась сама себе, не понимая, что с пажом оным стряслось, и задала вопрос сей помянутому Франческо: где же паж его? Франческо ей ответствовал, что паж его обманул и скрылся с двумя экю, ему принадлежавшими, оставив ему ничего не стоившие подписи.
Далее, она сказала, что затем Франческо оный и м-р Эсташ Бланше остановились в небольшом доме в Машкуле, где жил некий Перро Каю, коего они оттуда выставили, взяв у него ключи от означенного дома; дом сей удален от поселений, стоит в уединенном месте, на глухой улице; у входа там колодец; и в небольшом этом доме, который нельзя счесть достойным пристанищем для порядочных людей, помянутые Франческо и м-р Эсташ ночевали, а маркиз оный, часто помянутых Франческо и м-ра Эсташа посещавший, ночевал в доме помянутой Перрин и мужа ее.
Далее, она сказала, что после ареста помянутого сира и иных вышепоименованных лиц она видела, как в присутствии Жана Лаббе и других из дома помянутого Каю выносили прах, оставшийся, как говорили, от сожженных детей, и небольшую детскую сорочку окровавленную, издававшую запах столь тошнотворный, что она, его вдохнув, сделалась больна.
[Подпись:] Де Тушронд, Копжорж, Шато
Андре Бреше, из прихода св. Креста в Машкуле, заявляет под присягою, что около шести месяцев назад он стоял на страже в замке Машкуль и что после полуночи заснул; когда же он спал, незнакомый ему человек маленького роста внезапно появился на дозорном пути, разбудил его и приставил к нему обнаженный кинжал со словами: «Ты сейчас умрешь». Однако, услышав мольбы помянутого Андре, человек сей ему ничего не сделал, продолжил путь свой и удалился. Андре же оного событие это весьма перепугало, так, что он весь взмок; а на следующий день он встретил сира де Рэ, который возвращался в Машкуль с острова Буэн. С тех пор он на страже помянутого замка стоять не осмеливался.
[Подпись:] Де Тушронд, Копжорж, Шато
Перро Паскето, Жан Соро, Катрин Дегрепи, Гийом Гарнье, Перрин, жена Жана Вейяра, Маргарита, жена Перро Редине, Мари, жена Жана Кеффена, Жанна, жена Этьена Ланде, из Фресне, близ Машкуля, заявляют под присягою, что после недавней Пасхи они слыхали, как Гийом Амелен и Изабо, жена его, с превеликой скорбью сетовали на исчезновение двоих детей своих, а что с ними стряслось — они не знали. С тех они не слышали, чтобы кто-то этих детей видел или с ними встречался.
[Подпись:] Де Тушронд, Копжорж, Шато
Изабо, жена Гийома Амелена, живущая в поселке Фресне, куда она с мужем приехала около года назад из Пуансе, заявляет под присягою, что где-то за неделю до окончания прошлого года она послала двоих сыновей своих, одного пятнадцати, а другого — около семи лет, в Машкуль, дабы они купили хлеба на те деньги, что она им дала, они же не вернулись, и с тех пор она не сумела выяснить, куда они делись. Однако на следующий день м-р Франческо и маркиз,[172] жившие у сира де Рэ[173], коих по ее словам она хорошо знает и видела многократно, пришли к ней в дом, и маркиз спросил, излечила ли она грудь свою; отвечая ему, она спросила, с чего он взял, что у нее было недомогание, ибо на самом деле она ничем не болела. Он ей сказал, что она все же болела и что она не из тамошних краев, а из Пуансе; она же у него спросила, откуда ему об этом известно, а он ей ответствовал, что ему об этом хорошо известно; тогда она признала его правоту. После чего он окинул взглядом дом ее и спросил, замужем ли она, на что она ему ответила утвердительно, сказав, что муж ее приехал в их край, дабы найти работу. Когда же он заметил двоих маленьких детей в доме, а именно мальчика и девочку, он спросил, ее ли это дети; она ответила утвердительно, после чего он ее спросил, нет ли у нее еще детей; на что она ответила, что у нее есть еще двое детей, не упоминая об их исчезновении, говорить о коем она не осмеливалась. Тогда они ушли и когда покидали дом, она услыхала, как помянутый маркиз сказал оному м-ру Франческо, что из этого дома забрали двоих.
173
Они жили не в замке, а в его окрестностях. Это выражение просто означает, что они находились у него на службе.