– Урсула, а давай займёмся любовью… – Йен выдержал короткую паузу, в течение которой частота моего сердцебиения подскочила к максимально допустимым границам, а потом добавил: – …сказал бы я, но, увы, мои тревоги это не излечит.
Я с огромным трудом удержалась оттого, чтобы не укусить его – в воспитательных целях, разумеется.
– Тебе говорили, что ты мерзавец?
– А тебе говорили, что опасно прижиматься к мерзавцам, когда ты одета в одну тонкую ночную сорочку? – усмехнулся он и легонько щёлкнул меня по носу. – Будешь завтракать?
Сначала я хотела мотнуть головой, но прислушалась к себе и с удивлением поняла, что успела не только выспаться, но и хорошенько проголодаться, а потому кивнула. Вскоре на запах еды подтянулась Тильда, а за ней – Салли, явно завершившая тренировку досрочно. Стало весело и шумно; хандра отступила куда-то в глубины подсознания. И лишь под самый конец, когда на столе снова стало пусто, мелькнула пугающая мысль, что это, возможно, наш последний совместный завтрак.
Или последний вообще.
– Не грусти, – Салли дёрнула меня за рукав и проникновенно заглянула в глаза, а потом предложила: – Хочешь? – и доверчиво протянула свой драгоценный тесак.
– Это не решит проблемы, – вздохнула я, неосознанно перефразируя Йена.
– Решит, – уверенно ответила она. – Если держать крепко, то решит.
Я невольно улыбнулась:
– Ну, предположим, я возьму. А как же ты?
– У меня нет проблем, – просияла Салли в ответ. И принялась перечислять: – Есть тело, есть красивый, прочный Хорхе, есть старшая сестра, есть другая старшая сестра, есть красивый, прочный старший брат…
– Когда это я согласился стать братом? – возмутился Йен вполне справедливо.
Салли на секунду застыла, а потом округлила глаза, оббежала столешницу, вцепилась в его рукав и монотонно затараторила:
– Хочу быть сестрой, можно? Можно? Можно? Можно?
…разумеется, он капитулировал – примерно на седьмой минуте.
До суда оставалось не так много времени. Он начинался вечером, на закате – а зимой солнце садилось рано, даже в наших широтах; до тех пор нужно было закончить последние приготовления и проложить маршрут до Розария, точнее, до Арены. И не просто проникнуть туда без приглашения, а провести кучу союзников, которых чародеи там видеть не захотели бы, тех же Кровавых Безумцев.
– Защитные чары, защитные чары, – глубоким нервным голосом напевал Йен, пока носился вокруг нас и накладывал финальные штрихи. – Защитных чар много не бывает, о, да…
– Бабуля меня убьёт, если поймёт, что я кому-то передоверила свою защиту, – мрачно посулила Тильда, оценив результаты.
– Ну, разумеется, нет, – улыбнулся он ослепительно. – Только не с таким количеством защитных чар!
А потом время сжалось каким-то загадочным образом, и нужно было уже выходить, и мы стояли все вместе в холле, взбудораженные и напряжённые, может, кроме Салли – вот кто явно получал удовольствие от происходящего. Зеркальный портал, удивительно похожий на те, что остались в замке, пока оставался тёмным.
– Итак, готовы мы или нет, но пора выдвигаться, – Йен обернулся к нам, и лицо его стало серьёзным. – Не знаю, чем всё закончится, потому скажу сейчас: вы – лучшие женщины Запретного Сада. Каждая – по-своему.
– И ты нас любишь? – уточнила Тильда, ухмыляясь.
Он содрогнулся и честно ответил:
– Не всех.
И – обернулся к порталу.
Зеркальная поверхность заколебалась, по ней разошлись круговые волны… а затем из глубины проступили очертания серых камней, освещённых огнями. Арена, или Ристалище – место, где в прошлом проходили поединки, а теперь чародеи Запретного Сада вершили суд. Я тоже не знала, чем это кончится лично для меня, однако шаг вперёд сделала без сожалений.
…И очутилась на хрустальном мосту, который протянулся над многоцветной, изменчивой пропастью.
– Что-то не похоже на место, где проходят прения сторон, – вырвалось у меня.
– Издержки тяжёлого параноидального расстройства у нескольких сотен поколений чародеев, – невозмутимо откликнулся Йен. – Вокруг Арены в своё время наворотили столько слоёв защитных чар, что легче обойти их через соседнюю реальность, чем пробиваться напрямую.
– И сколько нам идти? – живо поинтересовалась Тильда.
В нашей маленькой компании она была замыкающей; проход за её спиной схлопнулся без следа, так что теперь хрустальный мост красиво заканчивался обрывом.
– О, не больше пяти минут, вы и заскучать не успеете.
– Хорошо! – неожиданно обрадовалась она. – А то я забыла расчесаться. Если бабуля увидит…