Она не сказала «убийство», хотя это подразумевалось. Судя про покатившемуся среди собравшихся шепотку, идея вышивальщицам очень понравилась. Ведь справиться с одним человеком куда проще, чем с абстрактным множеством врагов.
- Командор Хакс наш сторонник, - не выдержала Фазма, тут же приковав к себе взгляды всех присутствующих. Ее аристократичные пальцы на столе нервно сжались.
Переживает? От цепкого внимания Триллы это тоже не укрылось и она ревниво поджала губы. Так сильно, что они стали неестественно бледными для ее смуглой кожи.
- Он переодетая женщина? – гаркнула троллиха и посмеялась с собственной, не оцененной окружающими шутки.
- Нет же, - с трудом сохраняя собладание, заговорила блондинка, сверля взглядом холодных голубых глаз скалящуюся мужланку, - он агент МайДэй под прикрытием, собирает для них данные. Нельзя его трогать.
- Ну-у-у, - потянула крупная сестра, не сочтя этот аргумент достаточно весомым в споре, - МайДэй на верность нашей госпоже не присягали.
Теперь уже Рей не сдержалась и все-таки шлепнула себя по лбу, а затем прикрыла глаза ладонью. Лишь бы хоть мгновение не видеть эти умудренные непревзойденным умом лица.
Ужас. Беспросветный ужас. И как ее угораздило только стать чертовым идеалом для этих клинических идиоток?
- Какая разница кто кому присягал в верности? – попыталась достучаться до собеседницы Фазма, уже тоже с трудом удерживающая себя в руках, чтобы не помериться с оппоненткой простой и понятной физической силой, - у нас одна цель. Уничтожить Галаад.
- Мы, значит, будем горбатиться и рисковать жизнью, уничтожая Галаад, а они потом придут на все готовенькое? – прозвучала очередная безумная гипотеза за столом.
- В МайДэй полно мужчин, - тут же ухватилась за предоставленный веский аргумент упрямая троллиха, - они захотят нами править.
- Но там хорошие мужчины, - робко подала голос миниатюрная блондинка с чашкой чая. Спорщицы на мгновение замолчали, переваривая ее высказывание. Она была такой тихой и затюканной, что отчего-то с ее мнением тут все считались, видимо из жалости.
- Отлично! – обрадовалась лохматая рыжая и хищно улыбнулась, - тогда их сперму мы и возьмем! Хорошую сперму добрых мужчин!
Терпение Рей было не безграничным и теперь она, вроде как, достигла точки кипения. Она резко вскочила, шумно отодвинув стул, в результате поцеловавшийся с паркетом, и ударила кулаками по столу.
- Хватит! – рявкнула она, и, удивившись тому, что собственный голос звучит на пару тонов выше привычного, затараторила, - для женщин, мечтающих об обществе без мужчин, вы слишком обеспокоены вопросами чьей-то спермы. Я устала от ваших пустых разговоров. Вы беспомощны и бесполезны. Сейчас вы пойдете по домам и будете сидеть там тихо, как маленькие незаметные мышки, пока я не призову вас. Пока не наступит подходящий момент. А кто ослушается, будет иметь дело со мной.
И скорее не осознанно, чем следуя продуманному плану, она вздернула вверх руки в жесте-демонстрации своей силы. Все столовые приборы, стаканы, чашки, свечи, лилии; все, что было на столе, поднялось в воздух и зависло под потолком, после чего с грохотом посыпалось обратно, оросив собравшихся брызгами осколков и ошметками недоеденной еды и недопитых напитков.
После такого эффектного выступления Рей не оставалось ничего другого, как удалиться в грозном, очень грозном молчании. Фазма без лишних вопросов последовала за своей госпожой.
«И эта пигалица будет нами командовать?» - донеслось маленькой богине вслед, но как она не старалась, не могла определить, кому же из сестер принадлежит голос, чтобы разобраться с этим после.
Потому что не было голоса. Она впервые в жизни прочитала чужие мысли.
Фазму крайне впечатлил поступок ее маленькой госпожи, о чем она тут же сообщила ей, как только они сели в машину. Рей смущенно кивнула и наклонилась к Генри.
- Отвези нас, пожалуйста, в приют Маз, - распорядилась она и вернулась на заднее сидение. Блондинка с интересом посмотрела на нее.
- Зачем мы туда едем? – осторожно спросила она, - соскучилась? Или не хочешь домой?
- И то и другое, - Рей тяжело вздохнула и откинулась на сидение. Она чувствовала себя такой уставшей и опустошенной, словно все это время не восседала за столом в безумной пародии на безумное же чаепитие, а разгружала вагоны с углем. А эти женщины умели выпить душу за короткий временной промежуток. Может быть это их сила?
Служанка в красках представила, как особенно отличившиеся красноречием представительницы ее паствы, окружают того же бедного Хакса и начинают хором нести какую-то околесицу, совершенно не слушая друг друга. Картинка вышла жуткая и рыжего командора сразу стало невыносимо жалко. Тем более, если он такой хороший, как сказала о нем Фазма.
- Фаз, - обратилась она к госпоже, даже не оборачиваясь в ее сторону, потому что даже на это у бедной маленькой богини не осталось никаких сил, - то, что ты сказала про командора Хакса – правда?
- Ох, - блондинка тяжело вздохнула и вытащила из складок плаща пачку сигарет и зажигалку. Вопрос отчего-то заставил ее нервничать, а по наблюдениям Рей, она тянулась к сигарете именно в самые напряженные моменты. – Скажем так, он мне напрямую этого не говорил, - сказала она, - но…
- Ты хотела его защитить?
- Я думаю, что он действительно… - начала было женщина, но вовремя вспомнила про присутствие водителя, - Генри, закрой ушки.
- Госпожа, я бы рад, но у меня руки заняты, - робко попытался возразить мальчишка. Фазма закатила глаза и махнула рукой.
- Да какая нахрен разница? – обращаясь скорее к себе, чем к Рей, проговорила она, - я почти уверена, что он агент. Ну, уж не очи точно.
- Откуда такая уверенность?
- Отсюда, - внезапно обезоруживающе улыбнулась госпожа Рен и прижала ладонь к своей широкой груди.
Оставшуюся часть дороги до приюта женщины провели в спокойном, уютном молчании. Служанке чрезвычайно отрадно было видеть ставшие за три года родными пейзажи, сейчас дремлющие под мягким снежным пологом. Хоть она и успела уже привыкнуть к красивому особняку своих хозяев со всеми его чокнутыми обитателями, именно сейчас она испытала то, что чувствует каждый человек, возвращаясь домой. При виде ограды из грубого камня и серых стен дома, когда-то бывшего англиканским монастырем, а после приютом, девушка растрогалась настолько, что чуть не заплакала. Она первая выскочила из автомобиля, стоило ему остановиться на подъездной дорожке, лишь бы только Фазма и водитель не заметили в каких расстроенных чувствах она пребывает.
Над узкой печной трубой вился дымок. Отопление в приюте было, но паровой котел все время ломался еще при бытии тут служанки, так что частенько приходилось топить камины со старыми, забившимися дымоходами. Рей сама частенько помогала прочистить их, будучи невероятно рукастой, и вымазавшись при этом, как последний чертенок, за что над ней подтрунивали другие воспитанницы. Только сейчас она наконец-то осознала какими жестокими временами были их шутки. Тогда она была более смиренной и не придавала этому всему особого значения. Сейчас бы с удовольствием размазала бы обидчиц по стенке.
Маз ждала ее на крыльце, кутаясь в пуховую шаль, словно Рей и не уезжала. Словно она, как иногда бывало, всего лишь выбралась из приюта ночью, чтобы посмотреть на звезды, и вернулась под утро; или ушла гулять в полях, в надежде, что бродивший там бездомный ветер и прогулки в одиночестве, помогут ей вспомнить кто она на самом деле. Только подойдя ближе, маленькая богиня различила насколько более морщинистым и сморщенным стало лицо ее наставницы. Они обнялись, хоть девушке и пришлось для этого согнуться почти пополам.
- Моя девочка, - прошептала Маз, - ты вернулась.
В ее голосе слышался неозвученный вопрос и слабая надежда: надолго ли? Быть может, навсегда?
- А где остальные? – отстранившись, Рей огляделась. Теперь она поняла, что в здании непривычно тихо. И почти все окна были темными, свет теплился лишь в маленьком окошке на первом этаже, где находилась личная комната тетки.