- Боюсь, что у меня для вас новости похуже, - усмехнулся Бен. И… все. Ему надоело отыгрывать свою роль и он потянулся к застежкам на шлеме. Маскарад действительно затянулся и конец его приближался с каждой секундой. С каждым щелчком застежки на шлеме, оглушительным выстрелом разрывавшим тишину, наполненную только тяжелым дыханием присутствующих. Раз. Два. Три. Зловещий головной убор ненужной игрушкой шлепнулся о бетонный пол. Мужчина быстро пригладил растрепавшиеся волосы и вскинул голову, наслаждаясь произведенным эффектом.
- Как… - вырвалось у Прайда.
Бен щелкнул пальцами и оставшиеся хранители мягко сползли на пол, толи мертвые, толи просто введенные в транс. Он размял шею, вероятно, затекшую за время ношения своей маски и медленно обошел стол, чтобы оказаться радом с оторопевшим Прайдом. Рей наблюдала за этим с непередаваемой смесью восторга и ужаса, хотя последнее, конечно, сильно преобладало над первым. Потому что Прайд уже не жилец. Он, конечно, заслужил… Но то, что его ждало, а служанка была уверена в том, что ее бывший хозяин подготовил для него вовсе не милую дружескую беседу, было страшно. По-настоящему страшно.
- Ты мертв, - упрямо повторил пожилой командор, неизвестно кого пытаясь в этом убедить. Толи себя, чтобы проснуться от страшного, липкого кошмара. Толи призрака перед собой, чтобы прогнать обратно в царство Нави. Тщетно, в любом случае.
- Да, - спокойно подтвердил Бен, внимательно разглядывая лицо своего палача и быстро сменяющиеся на нем эмоции, - это так. Удивлен, ведь казнил меня?
- Я был не один! – тут же принялся отступать Прайд, лишившись последних крупиц самообладания, - со мной был командор Рен!
- Я помню, - бывший сопротивленец хитро улыбнулся, - его время пришло раньше. Его личность мне очень пригодилась, - он слегка наклонил голову и продолжал без особого торжества, скорее с некой толикой сожаления, - у вселенной странное чувство юмора. Ведь это я облил его кислотой, после чего он стал носить маску. Маску, за которой я прятался все эти годы. Удобно вышло…
- Ты чудовище, - выплюнул пожилой командор и вдруг вспомнил про существование Рей, которая неподвижно и молча наблюдала их разборки со стороны, - девочка! Спасайся бегством, ты же видишь, что… - на самом деле он вовсе не беспокоился за судьбу служанки, а лишь пытался намекнуть ей, что рядом на полу валяется оружие хранителей и она могла бы воспользоваться им, спасая их шкуры. Рей подобный немой призыв проигнорировала.
- Возможно, - тем временем задумчиво согласился Бен, не придав значения ужимкам Прайда и попыткам того переманить девушку на свою сторону, - но это вы создали меня. Создали всех нас.
- Мы всего лишь выполняли приказы, - прошептал Прайд, - так было нужно. Вы пытались все разрушить. Из-за вас погибло не меньше людей…
- Люди всегда гибнут на войне, - безапелляционно возразил бывший командор Рен, - но именно вы эту войну и развязали.
- Мы строили лучший мир… - упорствовал старик, выглядевший уже совершенно жалко, потому что глаза его заблестели от слез, а губы дрожали, как у ребенка, - я точно не виноват… я лишь исполнял приказы… если бы не я, это сделал бы кто-то другой…
- Но с каким, черт возьми, удовольствием ты исполнял эти сраные приказы! – не выдержал Бен и его кулак приземлился в металлическую стену в сантиметрах от головы Прайда, - с какой изобретательностью и как творчески к этому подходил.
- Я… я… - глаза пожилого командора забегали по сторонам, лишь бы не встречаться с взглядом человека перед ним, ища хоть какое-то утешение, какую-то зацепку и тут же затараторил, захлебываясь в слезах, - кто бы ты ни был, пощади меня! Я исправлюсь в будущем. Позволь мне уйти… Я всего лишь старик… Нельзя повернуть время вспять и отменить все, что сделано! Все заслуживают шанса…
Вряд ли на Бена эти слова возымели хоть какой-то эффект, но маленькую богиню укололи в сердце. Если прежде она постоянно прокручивала в голове факты из досье, прочитанные в доме Хакса, то теперь с ее глаз спала пелена справедливой ярости и она увидела слабого, жалкого человека. Плачущего старика. И, самое главное, озвучившего очевидные, неоспоримые, ужасные истины.
Это ничего не исправит. Не вернет время вспять. Не излечит прежних ран. Не воскресит мертвых. Будет лишь больше крови и боли. Больше имен, вычеркнутых из списка живых – и плохих и хороших. Перед лицом вечности, к несчастью, равны все. И кроткие и гордые. И смелые и слабые.
Поэтому девушка нерешительно приблизилась к Бену и положила ему руку на плечо, заставляя посмотреть на себя. Вся эта бесконечная, нераздельная тоска, плескавшаяся на дне его разноцветных глаз, тут же выплеснулась за край и захлестнула девушку с головой.
«Мы же можем уйти? И начать все заново?»
Она не сказала это вслух, но была уверена, что мужчина услышит ее мысли, как делал это раньше. В крайнем случае, считает по лицу то, что она пытается донести до него. Потому что подобрать нужные слова именно сейчас оказалось непосильной задачей даже при всех ее неоспоримых талантах к красноречию. Правильные слова. Сильные слова.
Ты потерял всех, но теперь у тебя есть я.
Чудовище ты или нет.
Я принимаю тебя.
- Бен, - вместо этого всего хрипло выдохнула маленькая богиня, вложив в одно только имя все свои чувства, все свои просьбы и мольбы. Свою надежду на то, что ее волшебных сил станет достаточно, чтобы погасить мучительный, болезненный огонь его души и омыть раны живой водой. Чтобы наполнить жизнь иным смыслом, кроме мести. Хорошо, чтобы хотя бы просто найти его, этот самый новый смысл.
Свой страх, что Голем, совершив свою великолепную вендетту рассыплется в прах на ее глазах. Сделает выбор в пользу небытия.
Пусть старик уйдет. Или дальше сидит в своем бункере, а уйдем мы.
«Я столько лет хотел этого» - также без слов, одними глазами ответил Рей мужчина.
- Но ради тебя, - произнес он одними губами.
А в следующее мгновение бывшая служанка получила очередное подтверждение тому, что Фазма оказалась совершенно права в своих исчерпывающих характеристиках на ее счет. Глупая наивная девчонка. Ибо только ребенок может ошибаться так глупо и жестоко. И так все портить из благих побуждений. Прайд, воспользовавшись заминкой, как-то хитро вывернулся из рук Бена и прижал к себе Рей, припечатав ее голову стволом пистолета к своей груди.
- Ты дашь мне уйти, ублюдок, - резко став хозяином положения, провозгласил командор, и в его голосе уже было не тени слез молящего о прощении слабого старика, - или я вышибу твоей сучке мозги.
- Пожалуйста, не надо, - взмолилась маленькая богиня и сейчас она просила вовсе не за себя. Не стоит злить зверя, который и так уже почувствовал запах крови. Вернее сказать, явился сюда на этот самый запах. Если, конечно, Прайд этого не добивался, готовый пожертвовать собой во имя последней, мелкой мести ненавистному сопротивленцу. Фазма, скорее всего, догадалась бы, но не бедная наивная девушка, заварившая эту кашу.
Все же у нее были силы, и она сама с легкостью отшвырнула от себя и пистолет командора и его самого и отскочила на безопасное расстояние. Но было поздно. Глаза Бена горели темным, адским пламенем. Он приближался к своей законной добыче маленькими шагами хищника, желающего растянуть удовольствие и вдоволь насытиться страхом своей жертвы.
- Не надо! – взмолилась Рей, но вряд ли теперь в ее силах было что-то изменить, когда момент был упущен.
Командор Рен склонился над бывшим товарищем, и в его руке сверкнуло лезвие армейского ножа.
- Он не заслуживает твоей жалости, - с маниакальным упорством проговорил он. Служанка спрятала лицо в ладонях, но слух, увы, не могла оградить от слишком оглушительного в замкнутом помещении с искаженной акустикой крика Прайда. Когда он затих и, вроде как, все закончилось, девушка решилась убрать руки от лица, но пожалела об этом. На месте одного из глаз Прайда зияла некрасивая, кровоточащая дыра, а Бен проделывал какие-то хитрые манипуляции со своим лицом. Вроде как при этом пожилой командор еще оставался жив, хотя из оставшегося глаза градом лились крупные бусины слез.