Результат для Неба не может быть конечным. А если предположить обратное, то, чтобы исчерпать его «репертуар», нужно отнестись к нему как к бесконечному. Только так возможно пройти далеко-далеко за результатом и испробовать шанс достичь предела совершенства.
Но если бы высший предел и существовал, то вряд ли он не открывал бы то же самое, что даёт человеку его отсутствие. А именно бесконечный смысл жизни.
Статичным ли в веках, маячит, неизменно волнующий, смысл, или он бесконечен по воле неисчерпаемого развития – это зависит от жизненного выбора человека. Но любой из них дарует человеку – бесконечно наполненный смыслом, поиск совершенства. То есть саму жизнь!
Созданным, венцом творения, человеку никак не должно быть доступно одно – не состоять в данной ипостаси собственного величия, если только не своим редким пасующим решением, и (временно) позволенным исключительно по отношению к самому себе. Это не может оспорить и отменить ничто: ни действия людей, ни даже силы природы. И значит, человеку надлежит упорно продолжаться.
Стало быть, смерти не может существовать! В первом приближении здесь к такому потрясающему умозаключению, кончины просто не бывает. Человеку по-хорошему ни разу не доступно принять её. Но также и учинить. А живо создаваемая иллюзия собственной смерти: пережитой в очередной миг или куда подальше задвинутой с некоторых пор, есть разновидность работы человека по поступательной материализации бессмертия. Оно и познаётся, вероятно, вызовом к развитию человечества.
Обитающего в «скоропортящемся» теле, человека, сам бог велел воплотить сущностями бесконечной жизни. И они, как нельзя более прозрачно, сообщены с физическим человеком, независимо от того, ощущает ли он себя, принявшим и этот дар, в исходном его совершенстве. А бережно разобравшись «что к чему» и расположив себя ко владению необычайными инструментами, человек по возможности берётся узнать ангела плюс ангелов, неужто ведающих во плоти него – отчётливых любви, сострадания и радости – Промыслом Божьим. До такой степени головокружительная вершина явно указывает, и на, ведущую к ней, стезю величайшего смысла. Ибо до чего превыше того можно добраться, аж всей благодатью познания жизни?
Не человек основал бесконечную жизнь. Но являясь её субъектом при сверхъестественно удивительной в ней телесности, человек то и дело принимает своё новое «М» или «Ж» обличье (кстати, по информации Крайон, кое-когда перемежающееся, и потому о переходах с непривычки отмечающееся, сами догадываетесь, особенным чем) – соавтором неограниченной жизни. В том числе неосознанно. А в слиянии с эволюционирующим сознанием, разгадывая себя проводником жизни неимоверной полноты, человек вовсю наслаждается, самоосуществлением ею. Естественно, её аппарат тогда ненужно формировать и типа развивать. В такой реализации, сопричастным оной, человек восхитится жизнью/жизни иначе, уважительно сторонясь излишних занятий. Понимая, что к ним, аля-улю надуманным, индивид уже сам заявляется, «я за него» создателем. Изначально тут таится способ ненароком потерять себя, занизив свой жизненный «максимум». Когда же решая овладеть вечной жизнью, человеку необходимо, прежде всего, явить собой постоянные высшие сущности. Пытливая личность сама должна прояснить себя ими, и для этого человек наделён интеллектом, как волшебной силой приобщения к Божественному миру.
Видим отсюда – где машина, и где интеллект. А относительно предложенной установки «должна»… С одной стороны – да. И всё же это не совсем подходящая категория здесь. Памятуя о чём, в уточнение подобных мыслительных конструкций, и развивая их, добавляю сюда, найденную позднее, формулировку из ченеллинга Крайон: «Нет такого понятия “должны”. Это можно интерпретировать, скажем, так: “Какую самую достойную вещь мы можем сделать, чтобы соответствовать новой энергии?”».
Искомые высшие сущности открывают жизни человека неисчерпаемую перспективу. Её главное свойство – бесконечность. Так что в нём жизнь априори не может быть, по правде, разрушительной. А только позитивной, созидательной, в состоятельности и успехе. И это жизнь, как неупиваемая чаша.
Разглядываемые сущности не коротают насмарку вечность и не простаивают зря в ней. Не могут они быть уповающими на человека, слабыми, или покалеченными, деформированными, испорченными кем/чем. Всё это ставило бы отдельных людей али невесть что выше Бога. А такая конструкция бессмысленна касательно самого человека. Она чрезвычайно непрочная, а следовательно, несовершенная, в саморазрушительных последствиях. Отчего ни человеку, ни людям не наполнить в ней жизнь и не обогатить её.