Я уже устанавливаю правила, именно так это работает здесь. У всех нас есть предпочтения, и гораздо проще открыто сказать о них и убедиться, что время не потрачено впустую. Нравы внутри клуба специфические, так что лучше, чтобы они были озвучены и приняты быстрее. И она должна знать, что я ожидаю.
— Да, — отвечает она, и ее голос затихает, как будто она не уверена, как меня назвать.
— Хозяин.
Она делает глубокий вдох. Я вижу, что она испытывает неловкость. Этого следовало ожидать. Она новичок в таком. Мне необходимо замедлить свои действия и держать это в уме.
— Когда будешь готова, ты будешь называть меня Хозяином, — в душе я спорю с собой по поводу позволения иного варианта обращения, но признаю, — Айзек, также приемлемо.
Она явно колеблется, и мне это ненавистно. Катя слегка сжимает бедра и начинает чаще дышать. Какой чертовски хороший знак, поскольку это означает, что она, по крайней мере, возбуждена. Но она все еще напугана и все для нее ново.
— Да, — произносит она, и снова выглядит так, будто хочет сказать больше, но сдерживает себя.
Она ни на сантиметр не сдвинулась с места. Катя на краю и напряжена.
Ей нужно освобождение.
— А как мне тебя называть? — спрашиваю я.
— Как вам угодно, — отвечает она страстным голосом, ее тело дрожит от удовольствия.
Я улыбаюсь ей в ответ, чувствуя, как адреналин в моем теле снижается и мой член твердеет.
— Как тебя зовут? — спрашиваю я, хотя и так знаю ответ.
Я уже решил, что не буду говорить ей о том, что мне все известно. Я позволю ей довериться мне, чтобы она хотя бы по двум причинам захотела этого сама.
Первая заключается в том, что я могу что-то неправильно истолковать, и не хочу, чтобы она предположила, что я все знаю, особенно, когда ее восприятие может отличаться от того, что написано в бумагах. А вторая причина заключается в том, что я хочу, чтобы она сама пожелала довериться мне. Я хочу, чтобы она открывалась мне в своем собственном темпе. Но чтобы быть хорошим Хозяином, мне также нужно знать о ней все, поэтому я не испытываю вину или стыд, что заглянул в ее прошлое.
— Катя, — отвечает она быстро.
Ее голос мягкий и успокаивающий. В каком-то смысле меня беспокоит, что она хорошо обучена. Кто-то научил ее покорности, и я ненавижу это. Еще хуже, что она была обучена с помощью неправильных методов, которые мне отвратительны, с помощью обмана. Обидчик — не Хозяин.
Я шепчу ее имя, наслаждаясь, как оно соскальзывает у меня с языка.
— Ты пришла сюда, чтобы тебя поимели, Катя?
— Нет, — отвечает она быстро.
Ее дыхание становится учащенным, и по румянцу на ее коже я могу сказать, что она уже близка к своему освобождению. Ее будет легко удовлетворить. Мне это нравится.
— Что ты думала, может произойти, когда пришла сюда?
— Я просто хотела посмотреть, что это такое.
Я не ожидал кроткой невинности ее ответа. Я поднимаю ее с пола и веду к скамье в комнате, усаживаю ее рядом с собой и кладу руку на бедро. Затем бросаю быстрый взгляд туда, где собиралась небольшая толпа, и улыбаюсь, когда вижу, что они ушли. Хорошо. Я благодарен за возможность уединения.
— Довольна ли ты, что нашла здесь? — спрашиваю я ее, развернув свое тело к ней, чтобы она могла видеть, что все мое внимание сосредоточено на ней.
Ее зрачки расширяются, и она облизывает свою нижнюю губу.
— Да.
— Ты возбуждена, не так ли, котенок? — дразню я ее, радуясь, как близко она от меня, и что она, наконец, здесь со мной.
Она краснеет, и небольшая улыбка ползет по ее губам.
— Да.
— Что тебя заводит? — спрашиваю я ее.
— Просто, — она жестами показывает между нами, — только это.
— Мне нужно, чтобы ты была конкретнее.
— Мне нравится, что вы берете контроль.
— В твоем браслете нет средней полосы, это означает, что ты хочешь быть рабом? Ты хочешь постоянные отношения 24/7?
— Думаю, что так, — отвечает она, и улыбка исчезает, а игривость превращается в неопределенность.
— Что нужно, чтобы убедить тебя?
Она смотрит на меня сквозь свои густые ресницы.
— Это было очень давно.
Я знаю, что мы совместимы, что мы хорошо бы подошли как Хозяин и Раб, но она этого не знает. Я должен показать ей.
Я медленно расстегиваю свой ремень. Я буду расширять ее пределы, беря под свой контроль, и покажу ей, что она может доверять мне. А потом вознагражу по справедливости.
Я смутно осознаю, что несколько членов клуба наблюдают со своих мест за комнатой. Хотя я взял двух рабынь отсюда, я никогда не принимал участие в играх в игровых комнатах. Я всегда уводил их в отдельную комнату или забирал домой. На мне маска, но это не значит, что они не в курсе, кто я такой. По крайней мере, те, которые важны для клуба.