— Тебе понравилось?
Я моргаю, застыв под его ледяным взглядом. Если я скажу «нет», он рассмеётся, потому что знает, что мне понравилось. Если я скажу «да», я почувствую, что сдаюсь в битве, в которую никогда не соглашалась вступать.
Он так медленно вводит свой член в мою киску, что наши лица находятся всего в дюйме друг от друга. Он облизывает нижнюю часть моей верхней губы, улыбаясь, когда я подстраиваюсь под его размер.
— Тебе нравится быть развратной так же сильно, как и мне, — шепчет он, снова улыбаясь. У Джека такие идеально ровные и белые зубы, что они сверкают, как в мультфильме, когда свеча танцует на ночном столике.
— Нет.
Он сильно толкается, и мои глаза закатываются.
— Да.
Он снова толкается и двигает бёдрами, проникая глубоко в меня.
— Нет.
— Да. — Он так сильно кусает меня за плечо, что я вскрикиваю.
Я лгунья. Всё, что он делает со мной, доставляет мне удовольствие. У меня пересыхает во рту, но я всё же ухитряюсь прошептать:
— Пожалуйста.
Затем, ни с того ни с сего, меня настигает ещё один бурный оргазм, и я теряю контроль над своим телом. Джек крепко держит меня, пока я дёргаюсь от удовольствия, и трахает, чувствуя, как тёплая жидкость струится между моих бёдер. Когда он в конце концов кончает в меня, он не издаёт ни звука.
Мы так близки, как только могут быть близки два человека, но пропасть между нами огромна, как Атлантический океан. Затем он нежно целует меня в губы, и я почти теряюсь от смущения.
Джек протягивает руку, чтобы развязать мои запястья, и прижимает меня к своей груди, так что моё тело оказывается наполовину над его. Он берёт меня за руку, подносит запястье к своим губам и нежно целует ушибленное кольцо, которое его окружает. Он целует меня в лоб, лениво и удовлетворённо постанывая.
Я дала ему то, что ему нужно, и теперь он доволен, как кот.
Уэст был прав. Ключ к тому, чтобы Джек был счастлив, — это стать добровольным участником его тёмных похождений. Точно так же, как я раньше ненавидела себя за то, что притворялась, будто наслаждаюсь жалкими попытками Картера заняться сексом, я ненавижу себя за то, что на самом деле наслаждаюсь извращёнными наклонностями Джека.
И если Джек сможет быть таким же мягким и уступчивым после секса, возможно, ему не всегда будет нужно, чтобы это так сильно нарушало границы дозволенного.
— Ты хочешь, чтобы я сегодня спала здесь? — спрашиваю я. Кровать подо мной влажная, и, несмотря на то, что Джек — просто огонь, моя кожа покрывается мурашками.
Джек напрягается, и его челюсть сжимается. Я не должна была спрашивать об этом. Чёрт. Чёрт. Неужели я отвергла его, сама того не желая?
Он убирает руку с моей шеи и заставляет меня сесть.
— Уходи отсюда.
Я спотыкаюсь на дрожащих ногах и тянусь за своей одеждой, которая валяется на полу.
— Это шрам от кесарева сечения? — резко спрашивает он.
— Что?
Он проводит рукой по своему животу.
— Где ребенок? — мой желудок сжимается, когда он улыбается. — Ты отдала его? Типичная мать-бездельница.
Я давлюсь рыданиями, моё сердце разрывается на части от ужаса его слов. Я выбегаю из комнаты, дрожа от слёз, водя рукой по стенам, пока не нахожу в темноте дверь в свою комнату.
8. Оглядываясь назад
Скай
Мне потребовалось больше часа, чтобы успокоиться. Сначала я забилась под тёплое одеяло, дрожа всем телом от того, что произошло. Ужасные слова Джека ранили моё и без того разбитое сердце.
Мать-бездельница.
Так вот за кого он меня принимает?
Моё тело кажется изношенным и использованным, а между ног всё болит, но я до сих пор вибрирую от возбуждения, вызывающего стыд. Джек может быть злым и язвительным, но он знает, как извлечь удовольствие из моего тела таким способом, который я даже не могу понять. Я прижимаю пальцы к губам, вспоминая, как нежно он целовал меня. Мои запястья тоже пульсируют там, где он их целовал. В его объятиях я ощущала себя в полной безопасности, пока не перестала чувствовать.
«То же самое было и с Картером», — напоминаю я себе. Он знал, как заставить меня влюбиться, и как только я доверилась ему и впустила в своё сердце, он начал работать над моим уничтожением. Я не могу позволить Джеку сделать то же самое. Мне нужно научиться лучше замыкаться в себе. Он может прикасаться к моему телу и использовать его в извращённых целях. Он может получать от меня любое неистовое удовольствие, какое захочет, но я не подпущу его к своей душе.