Только что процитированную нами хвалебную статью о президенте Буше написал, незадолго до развязанной им в 2003 году, вопреки международному праву, войны с Ираком, тогдашний вашингтонский корреспондент ФАЦ Матиас Рюб. Через год Рюб получил, за другую статью, премию Артура Ф. Бёрнса. Премия Артура Ф. Бёрнса вручается министром иностранных дел Германии. Но кто сегодня выбирает соискателей на получение этой премии? В состав жюри входят, например, журналисты Сабина Кристиансен и Штефан Корнелиус из газеты «Зюддойче цайтунг»17. Хорошенько запомните эти имена. Мы еще не раз столкнемся с ними, и всякий раз – в весьма интересной связи.
В Германии корреспонденты солидных ежедневных газет, специализирующиеся на экономических вопросах, одновременно, в том числе и под псевдонимами, пишут для корпоративных газет фирм, которым также посвящают репортажи в качестве сотрудников своих собственных газет. А редакторы публично-правовых СМИ берут деньги от политических партий за то, чтобы на специальных курсах обучать политиков тому, как не подпускать к себе слишком въедливых журналистов. Все это сегодня считается чем-то само собой разумеющимся. Телеведущие, сообщающие нам новости экономики, в том числе и касающиеся положения тех или иных банков, в другое время выступают ведущими на мероприятиях, организуемых этими банками, получая за это от банков щедрую плату. Германия – купленная (и одновременно – проданная) республика. Нас круглосуточно забрасывают купленными истинами. Прежде всего, в области политики и экономики.
Как создавать или усиливать в народе то или иное настроение – этому журналистов учат в неких сетях. Речь идет о благожелательных статьях и репортажах в интересах политиков, партий, объединений или учреждений. На протяжении десятилетий я знал это и – например, в мою бытность тщеславным сотрудником ФАЦ – активно в этом участвовал. Я опишу это, насколько мне удастся. Хуже всего, когда политики, владельцы информации для привилегированных кругов, предписывают журналистам, какие новости сообщать, а какие замалчивать.
Чтобы приукрасить это явление, используется глагол «авторизовать». Политик вправе одобрить или не одобрить то, о чем его спрашивали и что он сказал. Все, что ему не понравилось, вычеркивается. Так, например в 2012 году в блоге журнала «Шпигель» по этому поводу было написано:
А иногда, сидя в качестве немецкого журналиста перед собеседником из США и предоставляя ему, после завершения интервью, возможность еще раз ознакомиться с его же цитатами, видишь, что он смотрит на тебя, как на инопланетянина в костюме джихадиста. Разве это не безумие? Давать собеседнику столь большую возможность контроля? В Германии авторизация практикуется уже много десятилетий. Правда, не «Шпигель» изобрел ее в пятидесятые годы прошлого века (…). Но он так последовательно культивировал ее, что она стала в нашей стране стандартной журналистской процедурой, во всяком случае, когда речь идет об интервью18.
При ближайшем рассмотрении, «авторизация» означает «подчинение авторитету». Журналисты подчиняются сильным мира сего, покорно склоняясь перед ними. Политики всегда могут отмахнуться от собственных, ставших непопулярными высказываний на том лишь основании, что взятое у них интервью не было «авторизованным»19. Значит, в Германии владельцы информации для привилегированных предписывают журналистам, какие новости тем можно сообщать, а какие – нельзя. И мы считаем это чем-то совершенно «нормальным» – подобно тому, как люди Средневековья считали «нормальным» существование «придворной хроники», сообщавшей о происходящем при дворах высшей знати. Выходит, ныне, как и в Средние века, некоторые любимцы «придворных кругов» пользуются своим положением лиц, «особо приближенных» к сильным мира сего, и радуются каждому сказанному теми слову. Внешнее оформление, костюмы действующих лиц этой драмы, разумеется, изменились по прошествии столетий. Однако режиссеры и поныне те же самые – сеть сильных мира сего.
Ведущие журналисты окружены со всех сторон элитными сетями, попасть в которые простому гражданину совершенно невозможно. Журналисты любят утверждать, что обладают важной критико-контрольной функцией. Они якобы стремятся упорно искать и вскрывать недостатки. При этом они хотят, прежде всего, «внимательно следить за поведением сильных мира сего». Поэтому журналисты, пресса, именуют себя «четвертой властью». Информационная функция – главная функция СМИ и журналистов. Это значит, что они обязаны сообщать получателю информации что-то, чего он до этого не знал, и сообщать ему это в полном объеме, объективно и понятно. Причем в форме, не напоминающей журналистику, вынужденную существовать в условиях диктатуры.
Что можно сказать по этому поводу, если даже диктор телепередачи новостей ЦДФ Клаус Клебер сравнивает ежедневную передачу новостей «Тагесшау» с передачами северокорейского правительственного телевидения?20 И как это сочетается с членством «независимого» журналиста – например, Кая Дикмана, главного редактора «независимой» газеты «Бильд» – в весьма подозрительной организации «Атлантический мост»? Можно ли быть действительно нейтральным журналистом, состоя, как, например, ответственный редактор еженедельника «Цайт» Йозеф Йоффе, одновременно в проамериканском и близком к ЦРУ «мозговом тресте»21 – Институте Аспена? Сам Йозеф Йоффе говорил о своей деятельности лоббиста интересов США в Германии: «Но, поскольку большинство населения страны настроено по отношению к США не слишком дружественно, мои статьи и репортажи идут наперекор этому мнению»22. Разве Йозеф Йоффе, этот сутяга, не понимающий шуток23, не знал, что «Берлинский институт Аспена» подозревают в том, что он одновременно был служебным офисом офицеров секретных служб США?24 По этому поводу в другом исследовании, посвященном трансатлантическим отношениям, о Шепарде Стоуне, первом директоре Берлинского института Аспена, сказано следующее:
Очень не хочется, но приходится нарушить эту «гармоничную картину», высказав подозрение, что Стоун был руководящим офицером одной или даже сразу нескольких американских секретных служб. Его рабочий офис – Берлинский институт Аспена25.
Можно ли быть – как, например, чрезвычайно симпатичный и открытый всему миру коллега Штефан Корнелиус из газеты «Зюддойче цайтунг» — связанным с целым «букетом» политических лоббистских организаций и, тем не менее, писать независимые репортажи о политических процессах и событиях? Я со всей уверенностью утверждаю: нет, это совершенно невозможно. Об этом, кстати, пишет и сама «Зюддойче цайтунг». Когда корреспондент ЦДФ Удо ван Кампен (кстати говоря, эстрадный ударник по образованию)26 принялся летом 2014 года на пресс-конференции поздравлять Ангелу Меркель с днем рождения, мюнхенская газета выразила свое возмущение в следующих выражениях: «Журналисты так поступать не должны. Они – наблюдатели, а не участники. (…) Тот, кто слишком близок к какому-либо политику, больше не должен писать о нем или о его профессиональной деятельности, иначе от достоверности и независимости ничего не останется. (…) Имидж у журналистов и без того не самый лучший»27. Значит, даже с точки зрения «ЗЦ» журналистам не следует слишком сближаться с политиками или с организациями, в которых те состоят. Но как эти слова сочетаются с многолетними тесными связями журналиста из ЗЦ Штефана Корнелиуса именно с политиками и организациями, в которых эти политики состоят? Между тем, автор ЗЦ Штефан Корнелиус позорно сел в лужу. Те самые США, которые он много лет энергично защищал в своих передовицах от всевозможных обвинений, нанесли немцам удар в спину, шпионя за германскими гражданами. Это привело к тому, что даже Корнелиус изменил свой тон в отношении США. В настоящее время одна газета пишет об этом новом, очевидно изменившемся тоне Корнелиуса: