Он причинял ей боль, губы горели от его терзаний. Вера практически слышала хруст собственных косточек от мёртвого захвата Мартынова.
Она понимала причину его гнева. Однако, его реакция откровенно пугала девушку.
Она знала Тимура Ильдаровича – директора школы.
Тимура – мужчину, который делал с её телом неведомые ей вещи.
Но Тимура – агрессивного зверя – ей не доводилось видеть до сегодня.
Разорвав поцелуй, он не спешил разжимать железную хватку. Прикрыв глаза, он опустил подбородок на макушку девушки. Тело Веры тряслось, она громко дышала. Оба молчали: слова сейчас были лишними.
Тимур сорвался, высвободил своего зверя. Показал Вере настоящего себя: властного, агрессивного, местами жестокого. Её поступок, словно тупой нож, что вонзили в спину. Да, он облажался, но и Вера не дала ему ни единого шанса реабилитироваться.
Разорвав объятия, Тимур быстрым шагом покинул кухню.
Девушка стояла неподвижно ещё пару минут. Произошедшее не укладывалось в голове. Всё тело болело, бессилие нахлынуло мгновенно, у Веры подкосились колени. Она никак не ожидала такого от Мартынова.
На смену панике пришла злость. Обида разрасталась сорняком внутри Веры. Она не просила его приходить и тем более решать её проблемы. Металлический привкус обиды чувствовался на губах. В ранее голубых, словно небо в солнечный день, глазах теперь начинался ураган.
На всё ещё немного ватных ногах Вера направилась в комнату.
– Уходи, – остановившись в дверном проеме, она сложила руки на груди. Вид у девушки был уверенный. Она говорила предельно серьёзно.
– Как раз в процессе, – огрызнулся Мартынов. Надев свитер, он осмотрелся: забыть что-то здесь хотелось меньше всего. – Я женщин не обзываю, но ты, Вера, дура!
– Уж лучше быть дурой, чем такой тварью, как ты! – Вера не уступала. Сердце сжалось от обиды, девушка почувствовала себя использованной. Поматросил и бросил, как в народе говорят. – Видеть тебя не хочу!
– Ты и не увидишь! Ты же уволилась, забыла? – слова вылетали из уст Тимура быстрее, чем успевала думать голова.
Убедившись, что всё при нём, Тимур схватил куртку, натянул ботинки, не завязывая шнурки.
– Прощайте, Вера Ивановна, – бросил он через плечо.
Громко хлопнув дверью, он оставил Веру одну в тишине морозного декабрьского утра.
Глава 8
Праздники прошли паршиво. Почти все вечера Тимур проводил в компании Кирилла и любимого виски. Клуб стал его вторым домом: тишина собственной квартиры сводила с ума.
Спать было ещё труднее. Она приходила к нему во снах.
Обнажённое тело на белых простынях выгибалось, извивалось, молило о ласке, но каждый раз, когда он пытался дотронуться до неё, всё исчезало, и он оставался один в темноте. Этот сон снился ему снова и снова, каждое утро начиналось в холодном поту и с каменным стояком.
Спасением был клуб. Громкая музыка и алкоголь создавали иллюзию веселья. Кир бурчал, что Мартынов умом тронулся. Тимур не отрицал. Он действительно сходил с ума, и виной этому была Вера.
Каждый раз, заприметив Тимура, девушки активизировались со скоростью света, выставляли всё самое лучшее на показ, лишь бы заинтересовать его. Улыбаясь этому неконтролируемому табуну, Мартынов скрывался от клубных хищниц в ВИП-комнате.
– Мартынов, я, конечно, понимаю, что ты владелец клуба, но я скоро буду брать с тебя деньги за выпивку! – Кир брезгливо отставил очередную пустую бутылку элитного алкоголя.
Сегодня это была уже вторая. Состояние друга откровенно пугало Кирилла. Тимур не был хилым парнем: в молодости они с Дэном и Киром могли пить вёдрами и на утро идти в зал. Сейчас же излишек алкоголя сказывался знатно: головная боль, тошнота, отёчность.
– Я не жадный, могу и заплатить.
– Брат, завязывай. Тебе, кстати, когда на работу?