Находясь на первом этаже, она ускорила шаг. Опаздывает. Он ненавидит, когда опаздывают.
Ворвавшись в приёмную без стука, девушка не обнаружила Тамару Степановну на рабочем месте. Дверь кабинета директора была закрыта. Вере резко захотелось, чтобы и Мартынов тоже отсутствовал. Поправив волосы, она осторожно постучала. От напряжения сжались пальцы на ногах. Девушка всеми клеточками своего тела хотела, чтобы кабинет оказался пуст.
– Входите!
«Чёрт!» – прикусив губу, она открыла дверь.
Тусклый свет настольной лампы был единственным источником света во всём кабинете.
Тимур Ильдарович стоял, повернувшись спиной ко входу. Засунув руки в карманы, мужчина выглядел расслабленным.
Вера не видела его лица, поэтому не могла разобрать его эмоции.
– Извините, я забыла о нашей встрече, – честно призналась она. Не любила Вера обманывать, да и не умела.
Получив в ответ молчание, она решила сама себя пригласить войти, так как до этого стояла в дверном проёме, словно нашкодившая школьница. Пальто и рюкзак девушка аккуратно положила на один из стульев. Решив, что всё-таки стоит подождать разрешения присесть, осталась стоять.
Вера готовилась к этому разговору всю неделю. Некоторые фразы даже записывала на листок бумаги, потом, словно разочарованный поэт, выкидывала их в мусорное ведро. Оказавшись перед Тимуром, она забыла всё, о чём хотела сказать.
– Как прошла первая неделя? – холодный тон Мартынова отозвался мурашками на коже Веры.
– Нормально.
– Симакин извинился?
– Да.
Девушка физически не могла выдавить из себя больше одного слова. Не думала она, что находиться возле этого мужчины будет так тяжело. Стук сердца был слышен в ушах, непонятно почему чесались ладошки, между ног появился странный дискомфорт. Вера не могла устоять на месте, переминалась с ноги на ногу, словно за шиворот кинули льдинку.
– Я разговаривал с родительским комитетом. Не хотят они тебя отпускать, – Тимур резко развернулся и направился к столу. Он всё ещё не предложил ей присесть.
– Я приняла решение, и оно не подлежит обсуждению, – гордо выдала Вера. Вскинув подборок кверху, девушка пыталась излучать уверенность.
– Неужели?
Хмыкнув, Тимур улыбнулся Вере не самой дружелюбной улыбкой. Не скрывая интерес, он сканировал девушку глазами с ног до головы.
– Я ясно дала понять, что не собираюсь работать в этой школе. Как только мне найдут замену, я уйду.
– Ты понимаешь, что можешь так и не найти работу, если уйдёшь?
– Не угрожай мне, – Вера злилась. Она думала, что их разговор будет происходить совершенно в другой атмосфере. Но они опять ругаются и спорят. Взбесило её и то, что Тимур угрожал.
– Вера... Ивановна, это я не угрожаю. Я предупреждаю, – тон Тимура резко изменился, стал более строгим. Ему не нравилось, как Вера с ним разговаривала. – Если на это посмотреть с другой стороны, то ты сама виновата.
– В смысле? – Вера не понимала его. Она тут жертва!
– Ты слишком хорошо учишь детей. Родителям нравится. Ну, ты не обосновала причину своего ухода, вот все и подумали, что у тебя месячные начались в тот день.
Тимур подошёл ближе, Вера могла разглядеть ухмылку на его лице. Он издевался, открыто, не стесняясь.
– Все или ты?! – огрызнулась девушка. Теперь ладошки чесались от дикого желания отвесить ему пару пощёчин.
– Я-то знаю, что в тот день у тебя не было месячных.
Хлопок.
Вера сама не поняла что произошло. Удар вышел громкий, ладонь больно покалывало.
Лицо Тимура осталось неподвижным. В темноте невозможно было рассмотреть сильно ли покраснела щека.
Гневный взгляд Мартынова сосредоточился на Вере. Руки всё ещё были спрятаны в карманах. Она не видела, как он сжал кулаки. Никогда ещё Тимур не получал оплеуху от девушки. Вера, воистину, была первой во многом.
– Извини, – шёпотом оправдывалась она. – Я...
От шока девушка сделала два шага назад. Ноги стали ватные, боясь потерять равновесие, она опёрлась рукой о столешницу.