Тимур не церемонился: зная, что девушка уже привыкла к его темпу, он двигался резко и быстро. Девушка кричала, цепляясь за простыни и кусая губы от сладкого, местами болезненного наслаждения. Спина покрылась капельками пота. Громкие гортанные стоны Тимура эхом звучали где-то далеко. Вера содрогалась от нарастающей волны наслаждения. То ли осведомлённость о предпочтениях друг друга, то ли адреналин после разговора с мамой, но она слишком остро ощущала толчки мужчины.
Оторвавшись от дрожащей девушки, Тимур потянул её на себя. Теперь сидя спиной к Мартынову, Вера продолжала двигать бёдрами. Тимур помогал ей, поддерживая за ягодицы одной рукой и за грудную клетку – другой. Гравитация делала своё дело: девушка сжималась каждый раз, когда опускалась на каменный орган. Тимур держался из последних сил, оставлять Веру без сладко он не мог, ну, и не хотелось. Любил он смотреть, как она кончает на нём, под ним. Переместив руку с ягодиц, Мартынов нашёл любимое горячее местечко между уже дрожащих ножек. Большим пальцем он начал играть с нежным клитором.
Вцепившись в напряжённые мужские руки, Вера бормотала что-то несуразное. Из общего набора слов Тимур выделил лишь «да», «ещё» и «не останавливайся». Его движения рукой и бёдрами Веры становились всё быстрее. Финал превысил все ожидания.
Теряя контроль и часть рассудка, девушка расцарапала Тимуру оба предплечья и оставила не один полумесяц от ногтей на запястьях. Мужчина завалился набок вместе с всё ещё дрожащей Верой. Пот стекал тонкими струйками по всему телу. Впервые за долгие годы Мартынов знал, что к вечеру будут болеть мышцы во всём теле. Такое у него бывало только от изнуряющих тренировок, и то нечасто. Придя в себя, он сжал объятия сильнее. Если у него, спортивного мужика, всё болит, то что уже говорить про хрупкую Веру.
Девушка не двигалась, тяжёлое дыхание дало понять, что она жива. Тут Тимур согласился с Верой: он – ненасытное животное. И его голод – это она.
11.5
– Мартынов, если ты ещё раз ко мне прикоснёшься, я на тебя заявление в милицию напишу, – еле шевеля языком, промямлила Вера.
– Сегодня.
– Что? – прищурив глаза, Вера боялась пошевелиться. По ней «проехался танк». Или за ней гнался бешеный зверь и догнал. Она ещё не решила. После произошедшего девушка радовалась двум вещам: первая – она жива; вторая – это самый сильный и запоминающийся оргазм в её жизни.
– Запрет только на сегодня, – обыденно произнёс Мартынов. Вера лежала к мужчине спиной, но чувствовала, что он улыбается.
– Посмотрим, – деловито заявила девушка.
– Вера, не наглей, – вернувшись в режим грозного директора, Тимур одарил девушку лёгким шлепком по попке.
Она решила не спорить с огромным, вечно заведённым мужиком. Без каких-либо объяснений девушка нашла в себе силы встать с кровати и на трясущихся ногах вдоль стеночки дошла до ванной. Помощь от Тимура она не приняла. Непонятно откуда появилось острое желание побыть наедине.
Воскресенье.
Выходные подходят к концу.
Отчего-то вспомнился их пятничный разговор. Вера потребовала увольнения, Тимур согласился. Если ей зададут этот же вопрос сейчас, что она скажет? Девушку бросило в дрожь. Растерянность накрыла с головой. Ведь если она скажет, что не собирается уходить, что подумает Мартынов?
«Подумает, что ты дура дурная!» – зло одёрнула себя Вера. Решив оставить всё как есть, она вошла в душевую кабину.
Душ принимала быстро и лицом к двери. Горький осадок после неудачного опыта в этой душевой кабине всё никак не уходил. Мысли о том, что делать дальше, будильником звенели в голове всё время.
Тимур предусмотрительно выделил девушке зубную щётку. Посмотрев в огромное, местами запотевшее зеркало, Вера ахнула. Она понимала, что, возможно, на теле будут синяки, но вот к россыпи засосов на груди, шее и даже ПЛЕЧАХ девушка не была готова. Синяки на бёдрах, пару на талии и запястьях уже не казались такими безобидными. Без доли сомнения, Вера походила на ту ещё шлюшку.