Такой вопль души брата удивлял. Особенно при заявленном отсутствии проблем с фарейскими кораблями. Напрашивались выводы, что или в генералитете они прослыли такой серьезной занозой или Лаккомо устал за ними охотиться в начале своей службы.
- А разобраться с самой планетой? Все командование на Цинтерре ведь знает, что Фарэя – это гнездо их пиратского флота.
- А как ты с ней разберешься? – всплеснул руками Алиетт-Лэ. - Бомбить Фарею бесполезно. Все население свалит вниз, в шахты. Сверху и без того только голая пустыня. Внутрь же при всем желании не добомбишься. А даже если спрятавшихся шахтеров засыпет поверхностными толчками – они откопаются заново. Выжигать их напалмом – только оказать услугу. Они тебе еще потом спасибо скажут, что потравил у них паразитов.
Эйнаор молча хлопал глазами, глядя на невзрачную планетку, полностью лишенную поверхностных водоемов. Алая пустыня, равнины и нескончаемые горы - вот и весь пейзаж многострадального мира. А ведь для кого-то он предел мечтаний и родной обожаемый дом.
- Самое тупое, что можно делать – это бомбить арконовые шахты. Я буду ржать в лицо тому, кто рискнет стрелять по ним кумулятивнымы снарядами или импульсными установками, - сказал Лаккомо с лицом, настроенным не на улыбку, а на скорее на удар в рожу. - Вся Фарэя – это один сплошной рудник, покрытый ровным слоем как раз тем самым материалом, который скрупулезно собирают на других планетах на корабельную броню. Надо быть идиотом, чтобы надеяться на какой-то эффект.
- А газом?
- Что газом? У них такая вентиляция, что любой газ осядет конденсатом еще на первом уровне, а потом фарэйцы радостно соберут его в канистры и продадут на черном рынке.
Эйнаор честно поборол желание взоржать. Как-то очень ярко он словил от брата ментальный образ, как однажды он с энтузиазмом по-дешевке скупал канистры с химическим оружием на фарэйской барахолке. Просто так, от природной жадности. И складировал на корале. А все, что не успел выкупить, потом еще несколько лет всплывало в разных точках звездной системы в мелких мафиозных войнах. Экологи тогда орали на всю Интерсеть.
С таким рассказом фарэйцы начинали нравиться ему все больше и больше.
- Применять торговые санкции против них бесполезно. Огласишь запрещенный для ввоза на Фарэю продукт – можешь смело считать, что проставил маркерный прицел на ближайший торговый грузовоз с только что запрещенным товаром. Своруют из-под носа всё, включая флот сопровождения.
Лаккомо злобно выдохнул, взяв короткую паузу. Несмотря на то, что между эскадрой «Стремительного» и Фареей был в свое время установлен этакий нейтралитет, пираты все равно продолжали мелко тиранить остальной флот. И Алиетт-Лэ в принципе могло бы быть глубоко безразлично на отношения ОКФ с нелегалами, если бы не регулярные вызовы со стороны армиралтейства. Вынуждающие иногда Лаккомо сниматься спешно с места, чтобы «защитить дружественные корабли». Отказывать командир «Стремительного» пытался, и иногда у него даже получалось ссылаться на свое далекое местоположение. Но частота таких вызовов иногда переходила все границы терпения. Тогда Лаккомо очередной раз прицеливался к проблемной планете, но вновь понимал, что такими методами рассадник вольного ворья не устранить.
- Поэтому еще против Фареи беспозены все экономические войны. По причине отсутствия у них самой экономики как класса. А попытаешься устроить им планетарную блокаду – так у них половина кораблей всегда в космосе и в любой момент могут ударить в спину. Хуже только, если сразу не разбомбят всю систему блокады. Значит, где-то готовится вторая «Фарея» с базами и пиратами, которая вскоре может скооперироваться с первой.
- Но как же простые жители? – изумился Эйнаор.