— Да. Спокойный.
Я возвращаюсь к работе. Я поворачиваю клапан, чтобы впустить немного газа в вакуумную камеру. Я проверяю манометр, чтобы убедиться, что…
— Еще раз подтверждаю: кислорода нет, вопрос?
Я вскидываю голову, чтобы посмотреть на него. — Это всего лишь углекислый газ и азот! Только углекислый газ и азот! И ничего больше! Не спрашивай меня больше!
— Да. Больше не спрашивай. Извините.
Думаю, я не могу его винить. Быть в огне-отстой.
У нас тут две планеты, с которыми нужно разобраться. Нет, не Земля и Эрид. Это всего лишь планеты, на которых мы живем. Планеты, о которых мы сейчас заботимся, — это Венера и Третий Мир. Вот где Астрофаг выходит из-под контроля.
Венера, конечно, вторая планета в моей солнечной системе. Он размером с Землю, с плотной атмосферой из углекислого газа.
Три Мира — третья планета в родной системе Рокки. По крайней мере, я называю это «Три мира». У эриданцев нет для этого названия, даже на их родном языке. Просто обозначение: «Планета Три.» У них не было древних людей, которые смотрели на астрономические тела и называли их в честь богов. Они обнаружили другие планеты в своей системе всего несколько сотен лет назад. Но я не хочу все время говорить «Планета три», поэтому я назвал ее «Три мира».
Самое сложное в работе с инопланетянами и спасении человечества от вымирания — это постоянно придумывать названия для вещей.
Три Мира-крошечная маленькая планета, размером всего с земную Луну. Но в отличие от нашего безвоздушного соседа, у Трех Миров каким-то образом есть атмосфера. Как? Я понятия не имею. Поверхностная гравитация составляет всего 0,2 г, чего должно быть недостаточно. Тем не менее, каким-то образом Threeworld удается держаться за тонкую атмосферу. По словам Рокки, это 84 процента углекислого газа, 8 процентов азота, 4 процента диоксида серы и куча следовых газов. Все с поверхностным давлением менее 1 процента от земного.
Я проверяю показания приборов и одобрительно киваю. Я провожу визуальный осмотр эксперимента внутри. Я очень горжусь собой за эту идею.
Тонкий слой Астрофага лежит на стеклянной пластине. Я покрыл пластину, светя инфракрасным светом через стекло и привлекая астрофага с другой стороны. Это точно так же, как это делает привод вращения. В результате получается однородный слой астрофага толщиной всего в одну клетку.
Затем я засеял слайд Таумебой. По мере того, как они поедают Астрофага, непрозрачный в настоящее время слайд будет становиться все более и более прозрачным. Гораздо проще измерить уровень освещенности, чем количество микроскопических организмов.
— Хорошо… В камере дублированы верхние слои атмосферы Венеры. Во всяком случае, настолько хорошо, насколько могу.
Я полагаю, что зона размножения астрофагов основана в основном на давлении воздуха. В принципе, они должны тормозить со скоростью, близкой к скорости света, когда они ударяются о планету. Но будучи такими маленькими, это не займет много времени, и, конечно, они поглощают все созданное тепло.
Конечным результатом является то, что астрофаги останавливаются, когда воздух имеет толщину 0,02 атмосферы. Так что в дальнейшем это будет нашим стандартом давления. Атмосфера Венеры составляет 0,02 атмосферы на отметке около 70 километров, а температура там составляет около минус 100 градусов по Цельсию (спасибо, бесконечный запас справочного материала!). Так вот на какую температуру я установил аналоговый эксперимент с Венерой. Конечно, система контроля температуры Рокки работает идеально, даже при сверхнизких температурах.
— Хорошо. Теперь Три Мира.
— Какова температура воздуха Трех Миров на высоте 0,02 атмосферы?
— Минус восемьдесят два градуса по Цельсию.
— Хорошо, спасибо, — говорю я. Я перехожу в следующую комнату. У него идентичная установка Астрофага и Таумебы. Я впустил соответствующие газы, чтобы смоделировать атмосферу и температуру Трех миров в области давления 0,02 атмосферы. Я получаю соответствующую информацию из идеальной памяти Рокки. Это не сильно отличается от Венеры или Адриана. В основном углекислый газ с некоторыми другими газами. В этом нет ничего удивительного — астрофаги ищут самую большую концентрацию CO2, которую они могут видеть.
Хорошо, что эти планеты не покрыты гелием или чем-то в этом роде. У меня на борту ничего этого нет. Но углекислый газ? Это очень просто. Я делаю это своим телом. А азот? Благодаря Дюбуа и его предпочтительному способу смерти, на борту целая куча людей.
Однако в Трех мирах есть немного диоксида серы. Четыре процента от общей атмосферы. Достаточно того, что я не хотел его выбрасывать, поэтому мне пришлось его сделать. В лаборатории есть большой выбор реагентов, но нет газообразного диоксида серы. Однако в его растворе есть серная кислота. Я извлек несколько медных трубок из сломанного змеевика охлаждения в морозильной камере и использовал их в качестве катализатора. Сработало как заклинание, чтобы создать необходимый мне диоксид серы.