В любом случае, если бы я мог просто подтвердить, что все три Астрофага присутствовали, я мог бы упаковать фильтры в пакеты, а затем потратить столько времени, сколько мне нужно, чтобы найти и забрать мальчиков из них с помощью микроскопа и пипетки.
Так оно и было. Третий Астрофаг.
— Вся банда здесь! — Я сказал. Я полез в карман за пакетом с образцами и приготовился очень осторожно снять фильтр с светового короба. Вот тогда-то я и увидел четвертого Астрофага.
Просто… занимается своими делами. Четвертая камера. Это было прямо в том же общем кластере, что и первые три, на фильтрах.
— Святой…
Я смотрел на этих парней целую неделю. Я бы ни за что не пропустил ни одного. Объяснение могло быть только одно: Один из Астрофагов разделился. Я случайно заставил Астрофага размножаться.
Я целую минуту смотрел на четвертое пятно света, оценивая масштаб того, что только что произошло. Разведение астрофагов означало, что у нас будет неограниченный запас для изучения. Убиваем их, колем, разбираем на части, делаем все, что захотим. Это изменило правила игры.
— Привет, Шемп, сказал я.
Следующие два дня я провел, одержимо изучая это новое поведение. Я даже не пошел домой-я просто спал в лаборатории.
Стив, армейский парень, принес мне завтрак. Отличный парень.
Я должен был поделиться всеми своими открытиями с остальной частью научного сообщества, но я хотел быть уверенным. Экспертная оценка, возможно, отошла на второй план, но, по крайней мере, я мог бы провести самооценку. Лучше, чем ничего.
Первое, что меня обеспокоило: спектральные выбросы CO2 составляют 4,26 и 18,31 мкм. Но Астрофаг имеет всего 10 микрон в поперечнике, поэтому он не мог взаимодействовать со светом с большей длиной волны. Как он вообще мог видеть полосу в 18,31 микрона?
Я повторил свой предыдущий спектральный эксперимент только с фильтром 18,31 микрона и получил результат, которого не ожидал. Происходили странные вещи.
Во-первых, двое Астрофагов бросились к фильтру. Они увидели свет и направились прямо к нему. Но как? Для астрофага должно быть невозможно взаимодействовать с такой большой длиной волны. Я имею в виду… буквально невозможно!
Свет — забавная штука. Его длина волны определяет, с чем он может и не может взаимодействовать. Все, что меньше длины волны, функционально не существует для этого фотона. Вот почему на окне микроволновки есть сетка. Отверстия в сетке слишком малы, чтобы через них могли проходить микроволны. Но видимый свет с гораздо более короткой длиной волны может проходить свободно. Таким образом, вы можете смотреть, как готовится ваша еда, не расплавляя свое лицо.
Астрофаг меньше 18,31 микрона, но каким-то образом все еще поглощает свет на этой частоте. Как?
Но это даже не самое странное, что произошло. Да, двое из них отправились за фильтром, но двое других остались на месте. Казалось, им было все равно. Они просто болтались на горке. Может быть, они не взаимодействовали с большей длиной волны?
Поэтому я провел еще один эксперимент. Я снова направил на них свет 4,26 микрона. И я получил те же результаты. Те же двое подошли прямо к фильтру, как и раньше, а двум другим было все равно.
Так оно и было. Я не мог быть уверен на 100 процентов, но я был почти уверен, что только что открыл весь жизненный цикл астрофага. Это щелкнуло у меня в голове, как кусочки головоломки, наконец-то соединившиеся вместе.
Двое несогласных больше не хотели лететь на Венеру. Они хотели вернуться к солнцу. Почему? Потому что один из них просто разделился и создал другого.
Астрофаги болтаются на поверхности солнца, собирая энергию с помощью тепла. Они хранят его внутри каким-то непонятным никому способом. Затем, когда у них будет достаточно, они мигрируют на Венеру, чтобы размножаться, используя эту накопленную энергию для полета в космосе, используя инфракрасный свет в качестве топлива. Многие виды мигрируют, чтобы размножаться. Почему Астрофаг должен быть другим?
Австралийцы уже выяснили, что внутри Астрофаг не сильно отличается от земной жизни. Он нуждался в углероде и кислороде, чтобы производить сложные белки, необходимые для ДНК, митохондрий и всех других интересных веществ, обнаруженных в клетках. На солнце много водорода. Но других элементов просто нет. Таким образом, Астрофаг мигрирует к ближайшему источнику углекислого газа-Венере.
Во-первых, он следует линиям магнитного поля и идет прямо от Северного полюса Солнца. Он должен это сделать, иначе солнечный свет будет слишком ослепительным, чтобы найти Венеру. А движение прямо от полюса означает, что Астрофаг будет иметь полный обзор всей орбитальной траектории Венеры-ни одна ее часть не будет закрыта солнцем.