— Меня? — Я спросил. — Я не знаю, как обучать астронавтов!
— НАСА и Роскосмос научат их астронавтам, — сказала она. — Ты будешь учить их научным вещам.
— Ты что, шутишь? Они намного умнее меня. Чему бы я их научил?
— Не надо себя недооценивать, — сказал Стрэтт. — Вы ведущий в мире специалист по биологии астрофагов. Ты расскажешь им обоим все, что знаешь об этом. А вот и главная команда.
Яо, Илюхина и Дюбуа подошли к Стратту.
Яо поклонился. Он говорил с очень легким акцентом, но в остальном прекрасно говорил по-английски. — Стрэтт. Для меня большая честь наконец-то встретиться с вами. Пожалуйста, примите мою глубочайшую благодарность за то, что вы выбрали меня командиром для этой важной миссии.
— Я тоже рада с вами познакомиться, сказала она. — Ты был самым квалифицированным. Никакой благодарности не требуется.
— Привет! — Илюхина бросилась вперед и обняла Стрэтта. — Я здесь, чтобы умереть за Землю! Довольно круто, да?!
Я наклонилась к Дмитрию. — Неужели все русские сумасшедшие?
— Да, — сказал он с улыбкой. — Это единственный способ быть русским и счастливым одновременно.
— Это… темно.
— Это по-русски!
Дюбуа пожал Стрэтту руку и заговорил так тихо, что его почти не было слышно. — Мисс Стрэтт. Спасибо вам за эту возможность. Я тебя не подведу.
Я и другие научные руководители пожали руки трем астронавтам. Это было неорганизованное мероприятие, больше похожее на коктейль-миксер, чем на официальную встречу.
Посреди всего этого Дюбуа повернулся ко мне. — Я полагаю, вы Райленд Грейс?
— Да, сказал я. — Для меня большая честь познакомиться с вами. То, что ты делаешь, это просто… Я даже не могу понять, какую жертву ты приносишь. Или мне не стоит об этом говорить? Я не знаю. Может быть, мы не будем об этом говорить?
Он улыбнулся. — Об этом я думаю довольно часто. Нам не нужно избегать этой темы. Кроме того, мы с тобой, похоже, птицы одного полета.
Я пожал плечами. — Думаю, да. Я имею в виду, что ты намного более продвинут, чем я, но я действительно люблю клеточную биологию.
— Ну да, и это тоже, — сказал он. — Но я говорил о сопротивлении коме. Я слышал, у вас есть маркеры устойчивости к коме, как и у меня и у остальной команды.
— Я знаю?
Он поднял бровь. — Они тебе не сказали?
— Нет! — Я бросил взгляд на Стрэтта. Она была занята разговором с Казнокрадом Бобом и командиром Яо. — Впервые слышу об этом, — сказал он.
— Почему она не сказала мне?
— Вы спрашиваете не того человека, доктор Грейс. Но я предполагаю, что они рассказали только Стрэтту, а она рассказала только тем, кому нужно было знать.
— Это моя ДНК, проворчала я. — Кто-то должен был мне сказать, — Дюбуа ловко сменил тему. — В любом случае: я с нетерпением жду возможности узнать все о жизненном цикле астрофагов. Доктор Шапиро — мой коллега по дублирующему экипажу — также очень взволнован. Я полагаю, мы будем классом из двух человек. Есть ли у вас опыт преподавания?
— Вообще-то да, сказал я. — Очень много.
— Превосходно.
Я вся улыбаюсь. Прошло три дня с тех пор, как я узнал, что не умру, и я все еще улыбаюсь.
Ну, на самом деле, я все еще могу легко умереть. Дорога домой долгая и опасная. Только потому, что я пережил свою кому по дороге сюда, это не значит, что я переживу ее по дороге домой. Может быть, я смогу бодрствовать и просто есть суспензию из питательной трубки, когда моя нормальная еда закончится? Я могу прожить четыре года в полном одиночестве, верно? Мы были в коме, чтобы не убивать друг друга. Но одиночное заключение — это совершенно другой набор психологических повреждений. Я должен почитать об этом.
Но не сейчас. Прямо сейчас я должен спасти Землю. Мое собственное выживание — это проблема на потом. Но это проблема, а не безнадежная гарантия смерти.
Индикатор на экране центрифуги мигает зеленым.
— Гравитация в полном объеме, говорю я с улыбкой.
И что еще более важно, Рокки знает все о местной линии Петровой. Как и ожидалось, он направляется на одну конкретную планету-вероятно, на ту, где больше всего углекислого газа. В данном случае это третья планета от звезды, — сказал Тау Кита. — По крайней мере, так это называется на Земле.
Так что это будет наша первая остановка.
Итак, мы на пути к таинственной планете.
Я не могу просто попросить мистера Сулу проложить курс. Я провел два дня, занимаясь математикой, проверяя свою работу и перепроверяя свою работу, прежде чем я выяснил точный угол и толчок, который нужно применить.
Конечно, у меня осталось 20 000 килограммов Астрофага. И да, это довольно много топлива, учитывая, что я могу получить 1,5 грамма, тратя 6 граммов в секунду. И да, на корабле Рокки, по-видимому, есть скады астрофагов (я до сих пор не понимаю, откуда у него столько дополнительного топлива). Но я все равно экономлю топливо.