Одна за другой последовали медицинские комиссии, проверки на полиграфах (детекторах лжи), долгие и беспредметные беседы с руководителями всех рангов и направлений. Прямых аргументов и доказательств не было. Смутные подозрения варьировали от предположений о подтасовках результатов научных исследований, до конспирологических гипотез участия в сомнительных оккультных практиках. Основной упор делался на застарелый вывод о том, что большинство положительных результатов опытов и экспериментов фиксировались лишь при личном участии в них Михаила. Пришлось включить все ресурсы фантазии и смекалки, все знания нейрофизиологии и психологии, чтобы развеять подозрения и увести внимание чересчур подозрительных начальников и от собственных необычных способностей и от тщательно скрываемых, истинных научных интересов и тайных разработок.
Чтобы не испортить и не разрушить все достигнутое, решился на частичные жертвы и потери. Сформулировал полуправдивое, но непроверяемое и неопровергаемое объяснение. Суть его сводилась к следующему. Наблюдая за реакцией подопытных и дрессируемых животных на команды инструкторов и дрессировщиков убедился в том, что основной залог успешного выполнения этих команд кроется не в громкости слов и четкости жестов, а в почти неуловимых для обычного человеческого зрения и слуха нюансах интонации, мимики лица, некоторых вегетативных реакциях тела человека, отдающего эти команды. Предположил, что эти животные обладают повышенной чувствительностью к самым слабым инфракрасным, инфразвуковым, и другим неизвестным еще и нерегистрируемым инструментальными методами излучениям человеческого организма. Если такие излучения исходят одновременно от двух и более человек, возможен определенный резонанс и усиление эффективности поданных команд в пространстве и времени. Хотя бы один из этих тренеров или инструкторов должен обладать врожденным повышенным уровнем внутренней энергии, способности к концентрации внимания и наблюдательности, чтобы суметь синхронизировать все потоки и создать такой резонанс. Не известно, насколько поняли и поверили такому объяснению ученые мужи и большие военные начальники, но результат не заставил себя долго ждать. Михаилу было присвоено внеочередное офицерское звание и он был в срочном порядке переброшен на другое направление работы.
Основу этой работы составляло сопровождение начальников и ведущих специалистов Министерства Обороны и секретных предприятий обороннопромышленного комплекса в их командировках на международные переговоры, симпозиумы, выставки новых образцов вооружения. Это безобидное и интересное, на первый взгляд, времяпровождение омрачалось расплывчатой по формулировке и практически невыполнимой по сути секретной задачей, которую руководство вменило Михаилу в приказном, категоричном виде. Он должен был присутствовать при всех возможных контактах наших специалистов с коллегами из стран блока НАТО, стремительно развивающихся стран-партнеров из Юго-Восточной Азии и Латинской Америки, внимательно вникать в смысл разговоров и фиксировать фрагменты с явным и скрытым лукавством и обманом собеседников. Тактично и непринужденно направляя беседы и переговоры в нужное русло и создавая упомянутый племянником «эффект резонанса» с основным переговорщиком, Михаил должен был создать в мозгу коллеги из лагеря конкурентов доминирующую команду на слом полученных им ранее установок по режиму секретности и конфиденциальности, озвучивание запрещенных подробностей касательно разрабатываемых образцов новейших видов вооружения и планов их использования. Михаил понимал, что от него требуют результат, равный по эффекту какой-то гремучей, фантастической смеси методов нейролингвистического программирования, «сыворотки правды» и детектора лжи. Осознавая нереальность поставленной задачи, как мог, пытался объяснить высокому начальству и их научным консультантам невозможность ее решения в ближайшем обозримом будущем. Ответ был прост, по-военному лаконичен и пугающе категоричен: «Смог с отечественными зверями и инструкторами, сможешь и с неприятельскими! Концентрируйся и резонируй! Не хватит собственных сил и энергий, добавим помощников! Покажешь нужный результат - будешь Героем, облажаешься - останешься в науке разве что объектом, а не субъектом исследований!»
Снова тройная игра со своими и чужими. Снова ощущал себя единственным игроком, не желающим быть победителем. На этих встречах и переговорах Михаил сделал для себя еще одно очень важное открытие. Ни в религиозных, ни в научных кругах, ни среди богемы- нигде он не сталкивался с такой концентрацией людей, обладающих паранормальными способностями, которую ощутил на этих мероприятиях. По силе и реальным возможностям, большинству из них было очень далеко до Михаила. Но по эмоциям, маниакально-фанатическим устремлениям своих алчно-корыстных идей, это деструктивное скопище напрягало и пугало. Подзабытое ощущение от сравнения его с открытым ящиком Пандоры, в который раз возвело очередной барьер предстоящего выбора.