Полковник надолго замолчал, все так же стоя ко мне спиной у окна. Потом повернулся, подошел к дивану и устало присел рядом. Дальше последовали мало интересные для меня военно-политические нюансы, объяснявшие причину того, что наших российских дипломатов и сотрудников спецслужб даже близко не подпустили к месту происшествия. Турецкие официальные органы и местная пресса дружно молчали и не давали никаких комментариев. Лишь несколькими днями позже, когда уже было начато расследование по факту похищения наших переговорщиков, а в западноевропейских и арабских СМИ появились короткие заметки о пожаре на заброшенной турбазе в окрестностях Измита, проявились главные интересанты в объединении двух этих событий в одно целое. За спинами турецких дипломатов и полицейских все активнее и явственнее начали проступать влиятельные фигуры из ЦРУ и разведки НАТО. Руководство российского МИДа по всем дипломатическим каналам добивалось права на легальное участие в расследовании инцидента. Но вместо честного диалога и продуктивного сотрудничества, в нашу сторону посыпались скоропалительные и необоснованные обвинения в поддержке боевиков Курдских военизированных формирований, поставках им запрещенного вооружения, незаконной разведывательно-диверсионной деятельности на территории Турции и всего Ближнего Востока. С большим трудом удалось перевести эту политическую перепалку в рабочее русло хрупкого взаимодействия на почве совпадающих целей и интересов. Только после этого начала складываться, пусть фрагментарная и местами противоречивая, но все же вполне логичная и приемлемая для расследования, общая картина происшедшего.
Все подступы к месту происшествия были надежно заблокированы несколькими непроницаемыми кордонами турецкого спецназа, поэтому всю интересующую нас информацию пришлось добывать полулегальными обходными путями. От местных полицейских была получена конфиденциальная информация о том, что эта заброшенная база в последние месяцы активно использовалась для контрабандного бизнеса, вербовки и переброски боевиков в Сирию и Ирак. Но все попытки разобраться и прекратить эту незаконную деятельность пресекались влиятельными чиновниками из турецких военных и специальных ведомств. Без их прямого указания, полицейское руководство категорично отказывалось сотрудничать и предоставлять нам любую информацию и практическую помощь.
В итоге, на сегодняшний день удалось установить, что на месте происшествия были обнаружены шестнадцать обгоревших до неузнаваемости трупов, несколько папок и файлов условно пригодных для восстановления и изучения документов, большое количество непригодных для идентификации фрагментов человеческих тел, десятки единиц стрелкового оружия, множество личных вещей и предметов индивидуального пользования. О принадлежности уцелевшей и сгоревшей техники, характеристиках и количестве взорвавшихся и сохранившихся боеприпасов, никаких сведений нет. Не поступило также внятных ответов на все вопросы о наличии живых участников и очевидцев происшедшего. Исходя из этого, наша сторона также сочла целесообразным до поры, до времени попридержать информацию о наших наблюдателях - охранниках и отснятом ими видеоматериале. Некоторые эпизоды сотрудничества и взаимообмена информацией напоминали самую настоящую торговлю на традиционном турецком базаре. Так, за нашу версию о причастности к происшедшему нашего бывшего соотечественника Махмуда, охотившегося за Михаилом по мотивам кровной мести и его фотографию, нам удалось выторговать у «партнеров» фотографию предъявленных сегодня к опознанию часов, и обещание в первоочередном порядке провести все генетические экспертизы, которые могут подтвердить, или исключить гибель наших сотрудников.