- Однако! – удивился Сашка. – Сколько там работы? Час, ну, два, от силы. И десятка в кармане. Доходное дело… Узнать бы, чем они изгонять станут…
Жалобщица на барабашку выглядела знакомой. После недолгого терзания памяти всплыло даже имя – Лиля, соседка с первого этажа. Дома, поговорив с милыми старичками Шульдешовыми и посетовав на шуршание и стуки в шкафу, Малинин получил часовую лекцию о всех известных полтергейстах в доме. Лиля, действительно, давно боролась со своим, опрыскивала его святой водой, выжигала церковными свечами и маленькими иконками. Тот на время затихал, потом менял место приложения усилий и продолжал изводить несчастную хозяйку квартиры.
Вечером, когда Сашка уже принял таблетки, Шульдешовы позвонили в дверь и конфиденциальным шёпотом пригласили к Лиле на сеанс экзорцизма:
- Мы ей сказали, она разрешила, а экстрасенсорка даже не возражает, чтобы все кто хочет смотрели. Идёмте, Шурик!
И Малинин пошёл. Неловко как-то отказываться, когда, фактически, напросился, пусть и косвенно. Опять же, хотел ведь посмотреть на процедуру изгнания злого духа? Хотел. Значит, надо идти.
- В салон проходите, - пригласила их Лиля. - Барабашка там, в шкафу.
Изгонятельницей духов оказалась та самая женщина с багровой аурой. Сейчас аура сияла уже не каймой, а широкой полосой, отходя от тела носительницы больше чем на метр. Попросив зрителей сидеть тихо, мадам экзорцист вынула из просторной сумки мел, обвела шкаф кривой замкнутой чертой. Затем извлекла бутылку с прозрачной жидкостью, взболтала, налила в испрошенную у Лили миску, окунула туда широкую малярную кисть и широкими жестами обрызгала всю большую комнату.
Сашка смотрел на платяной шкаф. Древний, из лакированного резного дерева, с кривыми резными ножками, с деревянными, а не фанерными филёнками. Прочный, сделанный на века, этот раритет пережил не одно поколение опилочно-стружечных времянок. И если хозяева не сошли с ума, то менять на встроенную хрень не станут никогда. Шкаф светился по периметру слабой зелёной аурой, а в дальнем от Сашки углу ярко пульсировала голубая точка. Даже не точка, а шар, размером с детский кулак.
«Полтергейст, что ли?» - подумал Малинин, присматриваясь.
На удивление, ауры всех предметов стали проявляться, ярчеть. И люди, когда Сашка оглядел их, тоже обрели чёткие контуры аур. Шульдешовы светились розовым, благожелательно и мягко, Лиля – тревожной голубизной с добавкой красного. Мадам-экзорцист натурально пылала, жарче костра в ночи, а сам Сашка, особенно, руки - отдавали льдистой зеленью, как старый айсберг под солнцем.
Действо тем временем продолжалось. Распахнув настежь все три створки шкафа, багровая мадам поскидывала с полок и поснимала с вешал всё содержимое. На пол, хотя можно было спокойно сложить одежду и постельное бельё на стол. Лиля всплеснула руками, но была остановлена словами:
- Так надо! Иначе он сбежит.
Голубая точка запульсировала чаще. Сместилась в другой угол. Подскочила, заняла верхнюю полку. Спустилась на деревянную палку, где только что висели одежды. Сашка привстал, через головы Шульдешовых заглядывая внутрь шкафа. Он надеялся увидеть, наконец, злого духа. Увы, обычное зрение отказало. Круглая палка осталась пустой, хотя голубой шарик умостился на ней, словно попугай – сверху, по центру.
- Что вы там разглядываете? – одернула Малинина мадам-экзорцист.
- Хотел увидеть барабашку, - честно признался тот.
- Их не всякий одарённый разглядит, - пренебрежительно отвернулась от Сашки багровая изгонятельница, - где уж простому человеку…
«Ах ты, спесивая сучка, - вяло подумал тот, - одарённая. Знала бы, что я тоже вижу, небось, не хамила бы так…»
Мадам-экзорцист окропила внутренность шкафа, на что пульсирующий голубой шарик даже не отреагировал. А вот пучок церковных свечей, извергающий жаркое пламя, согнал барабашку с жёрдочки. Но пламя неумолимо следовало за ним этаким огнемётом, выдавливая из первой секции во вторую, затем в третью. Шарик судорожно пульсировал, словно его сердцебиение учащалось от страха. И вот, умело зажатый в угол, он затрепетал так часто, что Сашка на мгновение зажмурился. В тот миг всё и закончилось. Едва слышный пшик возвестил о победе экзорцизма. И возглас мадам: