Он сел, сбросил тряпку, которая укрывала его с головой. Попытался встать, но не достал ногами до пола, криво соскочил, едва не рухнул. Добрёл к свету и там сделал вдох. Вонь догнала, пресекла дыхание.
Заставляя нетвёрдые ноги идти, Сашка натолкнулся на подвижное препятствие, то отлетело в сторону и вернулось, больно ударив выступом в низ живота, хорошо, выше причиндалов. Ещё раз оттолкнув холодный металл, он шёл и шёл вдоль шершавой стены.
Вонь ослабевала с каждым шагом, слёзы уже не застили мир, а за двустворчатой, распахнутой настежь дверью, ветерок принёс подлинное избавление.
Согнав слёзы, Сашка огляделся. Редкие деревца обозначали парк, наверное. А многоэтажные, специфического вида здания больше всего походили на больничные корпуса. Позади светились распахнутые окна и дверь низкого, отдельно стоящего здания, от которого кроме нашатыря, воняло ещё и карболкой. Всё это было знакомо, но кошачьи вопли и разноцветье в глазах отвлекало, мешало сосредоточиться и узнать место.
Да ещё боль в левом предплечье и в правой ладони! Режущая в одной руке и тянущая – в другой. Сашка поднял правую, поднёс к лицу, разжал. Обломок толстой ветки двумя длинными шипами держался за ладонь. Остатки слёз или головная боль, а то и оба фактора вместе - облили деревяшку двумя ореолами. Зелёный, более яркий, словно фосфорный, буквально пропитывал дерево. А голубоватый, цвета холодной искры, трепетал снаружи. И оба выглядели так неприятно, что ладонь непроизвольно сбросила мерзость на землю.
Боль, когда шипы выдернулись из руки, из режущей стала просто тупой. Деревяшка шлёпнулась на траву, кувыркнулась. Ореолы распались. Зелёный шустрой змейкой рванул к ближайшему деревцу и впитался в него, добавив стволу и листве едва заметную яркость. Голубой исчез.
Кот в голове торжествующе взвыл, как победитель. Предплечье заболело сильнее. Сашка лапнул освободившейся ладонью левую руку, нащупал там длинную… щепку? Инородное тело, как выражаются врачи, типа занозы. Боль от прикосновения заставила вскрикнуть, но он собрал мужество в кулак – резко дернул. Заноза вспыхнула голубизной, обожгла пальцы, выпала.
Кот в голове затих. Или исчез? Странная щепка или не щепка воткнулась в землю, её ореол неспешно стёк, расплылся в лужицу и заструился, словно был жидкостью и выбирал путь по рельефу. Но Сашка над таким поведением инородного тела задуматься не успел. Едва голова освободилась, он мгновенно – а по характерным признакам это несложно сделать – опознал место, где очнулся. Приземистое, где воняет противной химией из рода лизоловой или карболовой кислоты и всегда витает запах разложения, остановленного, задержанного на некоторое время. Даже если таблички с названием и часами выдачи тел нет, такие здания всегда чем-то похожи на московский мавзолей, неощутимо, но явственно. Аурой смерти, наверное.
- Морг? И что я там делал?
Кто бы ответил Сашке на риторический вопрос? Сам он, нет, не мог. И не хотел знать, что привело его сюда. Всё что угодно, но не смерть кого-то из парней. Любых других, пусть совсем случайных, встреченных на пикнике или по пути оттуда, но только не друзей и не близких!
Тогда почему он очутился здесь?
Сашка потёр лоб, словно это могло помочь. Прокрутил последние воспоминания. Сегодня он с приятелями выехал за город, на озеро, где исток Нижней речки. Костёр, водка, пиво. До гитары они не добрались.
Драка была? С кем, когда? На пикнике – вряд ли. Гопников рядом не было. Соседями оказались две приличных компании на дорогих машинах. Биваки разбили на достаточном отдалении. И после драки следы должны остаться. На лице, на теле, на одежде.
Сашка сжал кулаки, осмотрел костяшки – в норме, не сбиты. Да, ладони грязные до черноты под ногтями. Ощупал лицо – нигде ничего не болит. Оглядел себя от груди до обуви. Рубашка, джинсы, кроссовки – нормальная одежда. Охлопал карманы, проверил. Пусто.
- Правильно, бумажник и мобила в куртке, та в машине Толяна. А я здесь.
На этом рассуждения прекратились. Логика при отсутствии сведений вырождается в голое фантазирование – Сашка это знал. А что ему известно? Там, у озера, был день. Здесь, у морга - ночь. Там – пятеро, здесь он – один. Там – чистый, здесь – грязный. Вывод: за несколько часов что-то произошло с ним, Сашкой и с его приятелями, после чего он очнулся в морге.
- Нашатырный спирт. И лежал я на жёсткой кушетке или на столе. Может, я впал в летаргический сон?