Чеснок поперхнулся пивом:
- Я не совсем понял. Ты собираешься духовно возрождать человека?
- Он сам будет возрождаться. Я лишь попытаюсь ему помочь. И не надо смеяться. Я создам такие условия, при которых каждый сможет меня обмануть. А именно: моя фирма решит проблемный вопрос заказчика, который, получив решение, сможет убедиться в его рациональности. А уж потом, если сочтет нужным оплатить услугу, - сделает это, определив для себя ее стоимость. Секрет состоит в том, что каждый будет понимать, что если он не оплатит эту работу фирмы, то никто не сможет его в этом упрекнуть. И платить не станет. Каждый раз, смотря телевизор, он будет видеть рекламу фирмы. Каждый раз она будет звучать в радостном ключе. Слушая рекламу, он будет вспоминать, как из-за таких, как он, фирма терпит убытки. В эти минуты он будет общаться со своей совестью. Рано или поздно совесть победит, и он заплатит, сожалея, что так подло и непорядочно обошелся с теми, кто отнесся к нему как к родному.
- Ну а если совесть не победит и никто не станет платить? Твои деньги скоро закончатся, и ты вылетишь в трубу.
- У меня есть несколько секретов. Готов спорить, что сначала так все и будет. Но потом... Прежде - Рома.
СОУС СПАСАЕТ ЖИЗНЬ
Тося созвонился с Эдиком Чириком и договорился встретиться с ним в Донецке. Чирику присвоили имя вора в законе девять московских урок.
В Донецке был свой вор, звали которого Вова Саратов. Говорили, что он враждебно воспринял это известие. "Московские жуки не сочли нужным узнать его мнение на этот счет. А у него есть что сказать".
Чирик приехал в столицу Донбасса, чтобы положить конец слухам и разногласиям между ворами.
Они сидели на террасе ресторана "Червонный кут". Джип Чирика и два "мерса" охраны стояли не подалеку, поигрывая отблесками лучей светящегося бульвара. Друзья обменивались новостями. Тося рассказал Чирику о Роме и объяснил цель их встречи. Чирик, внимательно выслушав Тосю, решил, что дело правое:
- Я предоставлю тебе столько людей, сколько потребуется. А также оружие - какое пожелаешь.
Подали отварную осетрину и рыбный соус. Тося попросил Эдика передать соус. Тот поднял блюдце, на котором стояла соусница, и протянул Тосе. Соусница соскользнула по блюдцу и, падая, опрокинулась ему на брюки. Эдик извинился за неуклюжесть, объясняя тем, что думал - блюдце и тарелка цельные. Протянул салфетку Тосе. Подоспевший официант предложил свои услуги и порекомендовал Тосе пройти в туалетную комнату, где он поможет избавиться от пятен.
Прикуп отправился в туалет, прикрывая огромные пятна носовым платком.
В то время когда официант замывал пятна у Тоси на брюках, возле ресторана остановился "УАЗ" зеленого цвета. Рядом с ним - мотоцикл с двумя мотоциклистами. При этом они оказались как раз напротив столика, за которым расположился Чирик с четырьмя охранниками. Эдик любовался красотой вечернего бульвара, берущего разгон у ресторана и стремительно несущегося к горизонту.
Раздались автоматные очереди.
Когда Тося вбежал на террасу, Эдик лежал на полу рядом с опрокинутым стулом в луже крови и в кишках одного из охранников, лежащего почти на нем. Маленький автомат был зажат в руке телохранителя.
Как выяснилось позже, Эдик получил тридцать две пули.
Похороны были дорогими. Съехались шикарные машины с номерными знаками разных городов страны. Тося все время был у гроба своего друга. Но вот он почувствовал на плече чью-то руку. Обернулся и увидел Рому, выказывающего свое сожаление по поводу смерти Эдика. Тося с трудом сдержал переполнявшие его гнев и ярость мести. Рома понимающе похлопал его по плечу.
На поминках в ресторане к нему подсел Дворный. Долго молчали. Тося сказал:
- Кому это было нужно?
- А ты не знаешь кому? - вопросом ответил Дворный. - Из него извлекли пули. Они из автомата, который только разработали. Это оружие еше не поступило на вооружение ни к "Альфе", ни к "Бете". Вот и подумай, - заключил Дворный.
Прикуп подумал, но тут же понял, что ему очень сложно разобраться в интригах высшего пилотажа.
- Миша, хочу рассказать тебе о нашем последнем разговоре с Чириком.
И Тося рассказал, как узнал, что Рома убил отца, и что хочет рассчитаться с Ромой именно в поезде почти так же, как тот когда-то усадил Аркана в отдельное купе. Услышав этот рассказ, Дворный сказал:
- Ты целиком можешь положиться на меня. Я сделаю то, что не успел сделать Чирик. Я дам Роме стопроцентную наколку в том городе, который ты назовешь. Мне он поверит и послушает.
- Это так, - подтвердил Тося. - Ты у него пользуешься авторитетом. И если скажешь, что его ждут в каком-то городе, он, конечно же, поедет один. А мне больше ничего и не нужно. Не хочу расстраивать мать. На ее долю выпало и так немало огорчений. Я не посрамлю его чести перед людьми только потому, что не хочу, чтобы знали, что у моего отца был такой друг.
- Тося, давай не будем сегодня о делах, - прервал его Дворный. - Приходи завтра ко мне. Все и обсудим.
ВПЛОТНУЮ СО СМЕРТЬЮ
На следующий день Тося отправился к Дворному. "Наверное, еще спит, думал он дорогой. - Интересно, отчего Дворного называют Дворным? Наверное, потому, что у него такой большой двор, - улыбнулся про себя Тося, вспоминая два огромных дома на углу улицы, огороженные высоким забором. При входе - большой вольер из толстых стальных прутьев, за которым живет Рона - пятилетняя кавказская овчарка не в меру агрессивного характера. Говорят, что в окне чердака Дворный держит "максим", ствол которого направлен на вход. - Интересно, так ли это?"
Если бы такое говорили о ком-нибудь другом, он ни за что бы не поверил. Но, зная дерзость Дворного, он верил. Тося несколько раз видел Дворного в деле к знал, с какой легкостью тот лишал людей денег и крова, а иногда здоровья и даже жизни.
Тося увидел за собой милицейскую машину с включенной сиреной и световой сигнализацией. Она, обойдя его на полной скорости, свернула в тот поворот, куда нужно было и Тосе. Сердце странно кольнуло. Он нажал на газ и повернул вслед за милицией. Так они подъехали к калитке двора. Она была распахнута настежь. Но Рона молчала.