- Это произвольный пример, не так ли? - спросил Ангел.
- Нисколько. Я назвал людей “правосторонними”, потому что их железы перерабатывают определенные вещества в пище именно в “правые”, то есть в вещества, которые направляют плоскость поляризованного света вправо. У меня же все наоборот. Точный механизм мне неизвестен, но именно “левые” вещества, попадая в мозг, наделяют человеческое сознание возможностью делать невероятные скачки во времени. Эти скачки вы называете предсказаниями. Вопрос формулировки, не более. В сущности, это просто перемещение во времени.
- Но это же недоказуемо! - воскликнул сбивчиво Марин. - Допустим, в нашем теле существует эта железа. Однако вы не можете видоизменить ее так. чтобы…
- Проще всего пойти обратным путем, - перебил его Климент с превосходством. - А почему бы не синтезировать некие “левые” вещества? Тогда любой человек мог бы совершить подобное путешествие во времени с помощью нескольких миллиграммов абсолютно безвредного снадобья…
- Понимаю! - закричал возбужденно Марин. - Это идея!
- Отчего же вы не синтезируете, боже мой? - воспламенился и Ангел. - Чего вы ждете?
- Сознаюсь, я давно уже работаю над синтезом, - сказал кротко Климент. - Но положение, в котором я нахожусь сейчас…
И вот тут-то двое врачей-практикантов протрезвели. Только теперь они вспомнили, что этот невероятный разговор происходил не в академии наук и не на международном симпозиуме, а в психоневрологической клинике, в одной из ее бесчисленных палат.
Марин поглядел на светящиеся стрелки часов.
- О, да уже около семи! Как неощутимо летит время с вами, Климент!
- Я лечу впереди времени, - загадочно отвечая безумец и добавил: - Однако об этом - в другой раз. Наверное, вы торопитесь.
- Да, у нас важная встреча, - хладнокровно солгал Марин.
- Знаю! - гласил двусмысленный ответ.
- Я совсем запутался, - признался Ангел, когда они остались одни в коридоре. - Любой может спятить, слушая Климента.
- Между прочим, теория его достаточно стройна, - размышлял Марин. - Большинство пищевых веществ, которые принимает человек, отклоняют поляризованный свет вправо. Не исключено, что…
- Стой! Что это? - Ангел указывал пальцем на стену, за которой находилась палата Климента. Он глядел перед собой как помешанный.
- Стена! - промямлил Марин.
- Я спрашиваю о направлении, глупыш.
- А-а-а… Запад… Даже юго-запад.
- Так я и думал! - заявил восхищенно Ангел и припустился бегом по длинному коридору.
Марин, привыкший к внезапным порывам своего друга, покорно последовал за ним. Вскоре он оказался в пустой комнате дежурного санитара. Ангел ждал друга у открытого окна.
- Гляди! - сказал он таким тоном, как если бы показывал на новый континент. Пред ними как на ладони сиял индустриальным благолепием целый район. - Это церковь, вон там, за ней, живу я, а вон дом Калояны. Видишь его? Через два перекрестка, второй дом от угла. И точно под окном Климента.
- Действительно. А вон и железные ворота.
- Теперь уяснил механику предсказаний? - спросил победоносно Ангел. - Достаточна обладать хорошим зрением и легковерными глупцами, позволяющими себя разыгрывать.
- Выходит, он опасный лжец! - рассмеялся Марин. - Никогда бы не предположил. Остается только уточнить, кто свихнулся: он или мы?..
Друзья переоделись и направились к выходу. Нужно было поужинать, поскольку через два часа они заступали на ночное дежурство.
- Одного не могу объяснить в его предсказании - бабку Калояну. Откуда Климент проведал о ней? - недоумевал Марин.
- Именно это занимает сейчас и меня, - признался Ангел, пока они спускались по лестнице.
- А не мог ли он раньше познакомиться с Калояной-младшей?
- Откуда мне знать? Что же касается пророчеств насчет женитьбы, то я гарантирую: тут он перемудрил. Вряд ли мы с ней подходим друг другу. А может, и вообще уже не увидимся никогда.
- Никогда не делай скоропалительных выводов! - заметил Марин философски и пропустил друга вперед.
Ангел открыл дверь да так и застыл на пороге - их ждала Калояна.
- Задерживаетесь! - возроптала с укоризной девушка. - Договорились встретиться ровно в семь, а теперь четверть восьмого. Я уж начала замерзать.
Смутившийся Ангел незамедлительно снял свой плащ. Марин, проклиная свою забывчивость, бормотал извинения.
“Представляю, как потешается сейчас Климент, - мрачно думал Ангел. - Он наверняка еще раньше заметил ее, из окна своей палаты”.
Но Климент ни над кем не потешался, поскольку его сейчас не было, да и не могло быть у окна. И звали его вовсе не Климентом; Корнелиус - приблизительно так звучало его имя на языке того мира, обитатели которого чтили профессора Корнелиуса как выдающегося исследователя цивилизаций в стадии послеварварского общественного развития. Как удивились бы Ангел, и Марин, и Калояна, когда могли бы знать, что профессора Корнелиуса не было не только у окна палаты, но и вообще в палате.
Веира, супруга профессора, уже расстилала постель, когда Корнелиус появился на пороге ее спальни, напоминающей розовую раковину южных морей.
- Наконец-то можно будет выспаться всласть, - начал он, улыбаясь и нежно ее целуя.
- Где ты так запропастился? - встретила она его вопросом, обычным для жен в каких угодно мирах. - Я уж начала беспокоиться. И зачем ты выключил “следы”?
- Ты все, все узнаешь в мельчайших подробностях, - успокоил он ее, - времени у нас предостаточно. Перво-наперво поведай мне новости!
- О, новости самые заурядные. Возвратилась огромная экспедиция, вчера передавали отчет по планетовидению. Ничего особенного в системе двойной звезды они так и не открыли - какие-то камни, вулканы, опасные излучения. Кроме того, академик Карус из вашего, института выбран в Солнечный совет.
- Браво!.. Когда же?
- Несколько дней тому назад. Я получила приглашение на церемонию.
- Непременно пойдем, непременно.
- Неужели ты так долго сможешь отсутствовать на твоей планете?
- Возвращаться туда нет необходимости. Я вернулся окончательно.
- Правда? - так и ахнула от изумления Веира. - А работа?
- Закончу исследования, которыми занимался здесь раньше. Не хочу больше сидеть там. Если понадобится, пошлю туда кого-нибудь из молодых сотрудников.
- Милый, а верно ли, что твои варвары поедают животных, вместо того чтобы синтезировать пищу? - спросила она, и в глазах ее, желтых, как топаз, проблеснуло любопытство.
- Верно! - подтвердил профессор Корнелиус. - И все они до одного “правосторонние”, представляешь ли?
- Как бы не так?
- Однако это не мешает им быть довольно привлекательными созданиями. Хочешь посидеть со мной немного? У меня в горле все пересохло.
- Понимаю.
Покуда он устраивался в своем -любимом кресле, Веира принесла чашу с оранжевым питьем. Корнелиус опрокинул ее в один дых и закрыл от удовольствия глаза.