— Ладно бакланить-то, придурок. — Она двинула его мощным плечом так, что Домовой отлетел к стене, ударившись лохматой головой. — Ему про тачку у тебя надо спросить. Второй раз, между прочим, приходит.
— Про какую тачку?! — Пашка потер ушибленное плечо, замахнулся для порядка на жену и задвинул ее тут же себе за спину. — Про какую тачку, начальник?!
— Позавчера вечером во дворе ты чуть не въехал в темно-вишневый седан, — начал осторожно Валера.
— Так ведь не въехал же, начальник!!! — тут же заорал, как ненормальный, Пашка. — Он что же, настучал на меня, падла! Сам по двору под восемьдесят шел, а на меня настучал!!! Нет, надо было мне подставить свой таз под его холеную вишневую ряху! Вот западло бы ему было мне платить, да?! Ведь я же, начальник, я был в преимуществе, понимаешь! Он гнал! И на встречку вышел!
— Разберемся, Паша, — серьезными глазами глянул на него Мельников. — Вот как найдем этого умника, так и разберемся. Поможешь?
— Чего? Разобраться? — Паша тут же сжал громадные ладони в кулаки и потряс ими. — Это я готов!
— Найти для начала, Паша. Найти помоги! Марка, точный цвет, номера, если запомнил. Ну?
Паша оторопело моргал минуты две, а потом вдруг задумался. Да серьезно так, да надолго. Потом тяжело вздохнул:
— Номеров не помню, Валер, хоть лопни! Помню, что транзитники, регион будто наш. Но точно… Нет, не скажу. А тачка «Ситроен», седан, темно-вишневый. Точно какой, не скажу, но представительского класса, дорогущий. И будто новый даже, сиял так… Разве на таких машинах так надо зажигать?! Их беречь надо! Хотя, может, перед девицей ломался.
— Он с девушкой был?
— Да, сидела на переднем сиденье. Кажется, плакала. Может, испугалась, когда мы чуть не столкнулись? Все, начальник, больше ничем.
— А за рулем, за рулем-то кто был?
— Мужик.
— Описать сможешь?
— Описать? — Паша затосковал, оглянулся на дверной проем, где маячила Танька, но помощи от нее не дождался. — Описать не смогу. Да он даже из окна не выглянул, когда я на него орать начал. Просто съехал, уступил мне дорогу и укатил опять.
— Ну, хоть молодой, старый? Лысый, лохматый? В очках, в костюме или в рубашке? Хоть что-то ты рассмотрел?!
Валера чуть не плакал. Оля из-за него расстроилась настолько, что села в первую попавшуюся ей на пути машину с транзитными номерами и расплакалась сразу. И машина эта ее увезла в неизвестном направлении. И никто, никто не знает теперь, где она!!! Да что же это такое-то!!! Блин, блин, блин!!!
— Так это, Валер, в костюме он был, и в очочках таких тоненьких, не лысый, нет. Короткая стрижка… Все! Извини, начальник…
И Пашка, гад, удрал, напоследок громко хлопнув дверью. Таньке, правда, в этом искусстве он уступал, пыль в лицо Мельникову на сей раз не полетела.
Итак…
— Итак, у тебя есть алиби, скотина, — проворчал тем же вечером Володин, притащившись к нему в дом с пивом и килькой пряного посола. — Люди видели, как Оля оставила тебя на скамейке… Стыдобища-то какая, господи… Потом она поймала тачку и уехала. Хоть от этого легче, а то завтра прилетит это сокол и снова станет намекать на твою причастность к ее исчезновению. Теперь мне хоть есть чем его по мордасам отхлестать. Но вот Оля… Куда же она подевалась-то, Мельников?! Где ее искать-то?!
Валера не ответил, он грустил, страшно на себя злился и еще немного злился на Олю. Он ведь ей всегда запрещал ловить случайные тачки, а подавно ездить с незнакомцами. Могла бы, если что, и в квартиру к нему подняться, и остаться до утра, а потом устроила бы ему головомойку, обругала бы, а потом…
Потом простила бы все на свете его прегрешения и осталась с ним навсегда, не стала бы выходить замуж за удачливого дрыча.
— Слушай, Володь, а как он выглядит?
— Кто?
Володин старательно чистил кильку, отрывая ей головы и выпруживая кишки на плотный сверток из газет.
— Ну, этот Олькин будущий? Он как из себя?
— Да обычный бизнесмен, Валер. — Володин с пониманием хмыкнул. — Как они все выглядят? Накачанный торс, сильные руки, серые щеки, глубокие залысины, усталые блеклые глаза. Ничего особенного, поверь. Ты… Ты у нас кто?
— Кто?
— Ты у нас мачо! Настоящий мужик. А он всего лишь бизнесмен. С какими-то гребаными миллионами и протеиновыми мышцами. Не дрейфь, бродяга, мы ее найдем, и найдем раньше его.
Он не успел до конца еще выговорить, как им одновременно сделалось страшно. И понимали оба, что Володин имел в виду Олиного жениха, а не…