- Я сделаю это, - сказала девушка, спеша за ним.
Он продолжал идти.
- Хорошо. Залезай.
Она нервно болтала, пока они ехал обратно к дому, ее дыхание пахло сигаретным дымом, но он не обращал на нее внимания, не слушал, преисполненный надежды, которой не испытывал с тех пор, как услышал диагноз своей дочери.
- Почти приехали, - сказал он, сворачивая на практически пустую улицу.
- Ты здесь живешь?
- О, это не мой дом.
Девушка внезапно замолчала.
Он свернул на подъездную дорожку.
- Мы идем туда, - сказал он ей.
Она лихорадочно оглядела снесенные бульдозерами участки и обреченные дома и краска отхлынула от ее лица.
- О Боже мой! Вы собираетесь убить меня!
Она уже достала телефон и отчаянно стучала по экрану.
Он забрал у нее телефон и бросил его на заднее сиденье.
- Я не собираюсь тебя убивать.
- Я знала, что с вами что-то не так! Надо было доверять своим инстинктам!
- Все, что тебе нужно сделать, это постоять там. Как я и сказал.
- Это приложение, которое я нажала, вызывает полицию! Они знают, где я! Они едут за мной!
- Тогда нам лучше поторопиться, - сказал он.
Он не поверил ей, но в том состоянии, в котором она находилась, было трудно заставить ее сотрудничать, и чем быстрее они покончат с этим, тем лучше. Он даже подумал вернуть ее обратно и найти кого-то другого, кого-то более посговорчивее.
Но он был так близко.
И он хотел довести это дело до конца.
- Пошли, - сказал он, выходя из машины.
Он почти ожидал, что она убежит, но она выбралась с пассажирского сиденья и испуганная, пошла впереди него. Он провел ее через открытую боковую дверь, через то, что когда-то было кухней, в комнату, где ее ждал бог. Снаружи, издалека, но все ближе и ближе, он слышал вой сирен.
Она сказала правду.
Девушка заплакала.
- Что вы хотите, чтобы я сделала? Пожалуйста, не убивайте меня. Пожалуйста!
- Я же сказал, что не причиню тебе вреда.
Вой сирен стал громче.
- Видишь эту... штуку? - сказал он, указывая на сделанную им фигуру. - Я хочу, чтобы ты встала над ней.
- И зачем?
- Просто постой там минутку. Потом все закончится.
- Все закончится? Я буду мертва?
Она начала кричать.
- Помогите! - орала она. - Помогите!
Он дал ей пощечину.
- Прекрати!
Сирены были уже очень близко.
- Встань над ним! - приказал он.
Девушка все еще плакала, но сделала, как ей было сказано.
Возможно, ничего не выйдет. Может быть, фигуру нужно было оставить на некоторое время. Мушмула явно не пробыла там достаточно долго, чтобы привлечь мошкару. Нужны ли ему мошки?
Снаружи остановились машины, как минимум две, сирены отключились на пике громкости. Мигающие красные и синие огни проникали через разбитые окна, отражаясь от обугленных стен.
Девушка все еще плакала? Или она смеялась? Он не мог сказать наверняка.
Полицейские выкрикивали непонятные приказы, но Джонни не был уверен, обращались ли они друг к другу или к нему.
Юбка девушки вдруг взметнулась вверх.
Смеялась. Она определенно смеялась.
Он услышал шаги в передней комнате, сопровождаемые громкими голосами.
Сейчас или никогда.
Он тяжело опустился на обожженный пол, глубоко вздохнул и обратился к фигуре.
- Господи... - начал он.
Ⓒ The Smell of Overripe Loquats by Bentley Little, 2016
Ⓒ Игорь Шестак, перевод, 2019
Горничная
- По-моему, горничная забыла дать нам кондиционер, - объявила Шона, беря маленькие пластиковые бутылочки с раковины в ванной и читая этикетки. - Здесь есть шампунь, гель для душа и лосьон, но я не вижу кондиционера.
- Черт побери, - сказал Чэпмен. - Ты платишь самую высокую цену за проживание в курортном отеле, и естественно думаешь, что с такими вещами все будет в полном порядке.
- Мы платим не самую высокую цену, - заметила Шона. - Это их летние скидки.
- Дело не в этом. В конце концов, даже в Мотеле 6 есть кондиционер.
Он снял трубку и набрал 0.
- Послушайте, - сказал он. - Это Чэпмен Дэвис из номера 312. Горничная не оставила нам никакого кондиционера для волос. Не могли бы вы прислать кого-нибудь, чтобы принесли нам немного? - он не стал дожидаться ответа. - Спасибо.
- Это не так уж и важно, - сказала Шона.
- Тогда почему ты об этом заговорила?
- Просто обратила на это внимание. Я не знала, что ты собираешься начать делать телефонные звонки и строить из себя крутого.
- Это принципиально. Мы останемся здесь на три ночи, черт побери. Мы должны получить то, за что платим.