Он откинулся на спинку сиденья, женщина завизжала, салон осветился неестественно ярким светом. Из черной раны на лбу Блинова обильно, толчками лилась такая же черная кровь.
И больше Наталья не видела и не слышала ничего. И не думала ни о чем.
Слезы мешали ей видеть, и полное отупение не позволяло о чем-либо думать. Она размахнулась, забросила ракетницу в реку и пошла по проезжей части вдоль набережной.
Сергей Сергеич вскочил с лавочки, старушки тоже испуганно повернулись. Они видели, как из машины выскочили мужчина и женщина и, пригнувшись, побежали в сторону метромоста. Другой мужчина, в светлом плаще, в два прыжка настиг девушку, обхватил её за шею, но она вывернулась и побежала обратно к машине.
Он снова догнал её, ударом повалил на капот. Наталья сопротивлялась, пыталась кусаться, мужчина нещадно бил кулаком её по лицу.
И Сергей Сергеич, который только что про себя повторял "пора уходить, пора уходить", вдруг бросился к ним.
- Не бей! - кричал он. - Да постой же, ты, идиот, не бей!
Он повис на руках Соловьева, Наталья вырвалась и, спотыкаясь, закрывая разбитое лицо, побежала вдоль набережной. И в этот момент сзади неё раздался оглушительный взрыв.
Сидящие в джипе обернулись и увидели на месте машины Блинова клуб черно-серого дыма, взлетевший, а затем упавший на дорогу капот. Послышался звон выбитых в доме стекол. Невдалеке от машины лежали на асфальте два безжизненных тела.
- Ничего не понимаю! - воскликнул Муравьев. - На бензобак не похоже!
- Совсем не похоже, - сказал Важин.
В этот момент у блиновской машины вспыхнул моторный отсек.
- Ясно! - сказал Муравьев и неожиданно выскочил из машины. Он перехватил пробегавшую мимо Наталью, профессионально завернул ей за спину руку и затолкал в джип. - Саша, погнали! - крикнул он. - А ты! - Он с силой рванул Наталью за волосы. - Ты зачем это сделала?! Сумасшедшая дура!
Наталья всхлипывала и размазывала по лицу кровь. Мария молча протянула ей носовой платок. Малков, не поворачиваясь, сказал:
- Там, в кармане, у меня бутылка с чистой водой. - И спокойно спросил: Куда едем?
Ему никто не ответил. Мария вздыхала и покачивала головой, Важин и Афонин словно окаменели на задних откидных сиденьях. Афонин все ещё сжимал в руках охотничью двустволку.
- Убери ружье в чехол, - сказал Муравьев, - сейчас с милицией будем дело иметь.
- Не надо в милицию, - жалобно попросила Наталья. - У меня нет прописки.
- Идиотка, - сказал Муравьев. - Человека угрохала - и нет прописки...
Мария повернулась к Наталье:
- Ты кто такая?
Наталья вдруг подалась вперед и шумно втянула разбитым носом воздух.
- Кто я такая? Наверное, такая же, как и ты. Я даже твои платья носила... - Наталья закрыла лицо ладонями. Ее плечи тряслись, раздавались нечленораздельные звуки, и трудно было понять, то ли она смеется, то ли рыдает.
- Ничего, - сказал Муравьев, - сейчас в милиции успокоишься.
Девуша подняла лицо. Ее серые с огромными зрачками глаза были безумны.
- Не надо в милицию.
- Надо! Ты же убийца, дура. - Сыщик вгляделся в её глаза. - И наркоманка к тому же!
- Это не я, это он убийца. Вы просто не в курсе.
- Откуда ты его знаешь? - спросила Мария.
- Я жила у него, и он меня выгнал на улицу. Он хотел жениться на мне шесть лет назад, но обманул. Недавно снова пообещал и опять обманул. Отвезите меня в экспедицию... - И тут она запнулась, словно вспомнила нечто ужасное, и закричала: - Там был мой Сережа... Сережа там был!
Мой Сережа! Мне надо вернуться туда! Он приехал за мной... Бедный Сережа!
- Прекрати орать! - крикнул Муравьев. - Что за Сережа?
- Наш начальник партии... Но откуда он появился? Может, это не он?
- Да, там действительно был ктото посторонний, - сказал Важин и уточнил: В синей летной куртке.
- Это он! Сережу убили, моего Сережу... К кому мне теперь идти, кому я нужна? Что же будет со мной?
- Сидеть будешь, - сказал Муравьев. - Долго, лет восемь-десять.
Наталья вытерла слезы, всхлипнула и неожиданно сказала:
- Хорошо, если вы такие же звери, как ваш Блинов, то везите в милицию.
Мне все равно. Сережи нет, золота тоже нет, деньги кончаются... Ничего у меня больше нет... Везите в милицию. Только... купите мне водки.
- Ремня тебе хорошего, а не водки, - сказал сыщик, наливая ей коньяку.
Она жадно выпила и затихла, прикрыв глаза. Малков остановил джип, взял пластмассовую бутылку с водой, пошел отмывать замазанные грязью номера. Остальные по очереди выпили коньяку, и все, кроме Афонина, вышли из машины.
- Не знаю, что делать, - сказал Муравьев. - Получается, что и без неё Блинова убили бы... И нас заодно.
- Получается, знаете, как? - заметила Мария. - Получается, что она нас спасла.
- Похоже... Но за укрывательство... Статью вам назвать, господа?
- А разве мы преступника укрываем? - спросил Важин. - Она просто хотела попугать того мерзавца, выстрелила в салон из ракетницы, вот и все.
А Блинова взорвали. И все... И пусть кто-нибудь мне докажет, что это не так. Я все видел. Я свидетель.
Сыщик чертыхнулся, взял фляжку, стакан, отошел к парапету и стал молча смотреть, как злой ветер полосует по темной воде. Подошла Мария, положила руку ему на плечо.
- Я какое-то время ещё поживу у Афонина. С этим цветочком, - она кивнула в сторону машины. - Там видно будет, что с ней... А ты, Виктор, найди пока толкового адвоката.
Очень толкового. Ты понимаешь? Теперь, когда его не стало, нам предстоит большая работа. Боюсь, что очень большая, я ведь даже не знаю, что у него в завещании.
- Так, - невесело промолвил Муравьев, сразу оценив перемены в Марии, её переход с ним на "ты". - Ну, что ж, будем работать. Адвокат такой есть. Надежная охрана тоже найдется.
И все же... Вы хорошо все взвесили?
Вы представляете, что вас ждет, если вы займетесь его завещанием?
- Теперь я все представляю. - Мария направилась к джипу. - Уверена, мы сработаемся, - бросила она на ходу. В машине она сказала, обращаясь к Афонину: - Очнись, Игорь, очнись же.
- Да я ничего, - негромко ответил Афонин. - Но какая мерзость, эти большие города.
Подошел Муравьев, открыл дверь и протянул Наталье фляжку с остатками конька:
- Допей. И давай-ка твой паспорт.
Ага, - обрадованно сказал он, полистав документ. - Никак я не мог понять, при чем тут эта Зубова Поляна!
Ну-ка, снимай свою рвань. - Он скомкал грязную Натальину курточку и выбросил её в реку. Паспорт Натальи он передал Марии. - Теперь она ваша. Затем добавил: - Собственно, отныне мы все ваши.
- А почему так трагично? - спросила Мария. - Хватит кукситься, мужики. Давайте жить! Жить и работать.
Давайте, наконец, богатеть все вместе!
Мужчины в ответ промолчали, лишь один Малков весело хмыкнул, включил передачу и тронулся так, что завизжали колеса. Затем Наталья сказала:
- Я не хочу быть богатой. Насмотрелась...
- А что же ты хочешь? - спросила Мария, не поворачиваясь. - На панель?
- Нет, на панель не хочу. Я не знаю, чего я хочу. Спать, наверное...
Вскоре она крепко уснула и спала всю дорогу, даже не заметив, что её накрыли норковой шубой Марии.
Когда въезжали в деревню, было совсем темно, и лишь два окна в избе одинокой старухи тускло и далеко светились в мире сплошного осеннего мрака и тревожного ветра.
ОБ АВТОРЕ
Валерий Козлов родился в 1947 году в Воронеже. Служил в Военно-Морском Флоте, окончил МГУ им. Ломоносова.
Автор многочисленных рассказов и повестей, опубликованных в центральных журналах, а также двух книг - "Непогода" и "Аритмия".
Имеет литературные премии.
Член Союза писателей России.