— Моя мама и сестра, — Эггзи тяжело вздохнул. — Я и так бросил их на полгода, загремев в тюрьму. Вообще, мне дали восемнадцать месяцев, но случился День В, и… В общем, я на свободе, время, как вы это говорите, собирать камни.
— Вам нужно сидеть с сестрой?
— Она ходит в детский сад, — отмахнулся Эггзи. — Мне нужно, скажем так, сидеть с отчимом. Он форменный пиздюк.
— О, — кивнул Харт. — Понимаю.
— Я не хотел бы оставлять их надолго, — пожал плечами Эггзи. — Но и жрать надо… о, теперь вы думаете, что я прикрываюсь мамой и мелкой, да?
— Нет, отнюдь, — Харт странно разглядывал его. — Я могу предложить вам помощь?
— Наваляете моему отчиму и его дружкам? — Эггзи скептически поднял брови, а потом его затопила жгучая волна стыда. — Ох, бля. Простите, мистер Харт, я…
— Знаете, — Харт перебил его, повысив голос. — Были времена, когда я сказал бы «да» и подтвердил свои слова действиями. И они были не так давно, Эггзи, не делайте такое лицо.
— Сколько вам лет? — вырвалось у Эггзи. Харт пожал плечами:
— Наверняка даже больше, чем вы думаете, Эггзи. Но поверьте мне, возраст не имел для меня значения.
Почему-то Эггзи поверил. Он опустил глаза на ноги Харта, его неподвижные руки, бледные кисти, сложенные на подлокотники кресла и пристегнутые ремнями.
Наверное, он потерял подвижность недавно. Его тело не выглядело как тело человека, который давно не пользовался своими конечностями. У Харта были крепкие руки и плечи, подтянутый живот и сильные на вид ноги.
Эггзи должен был заметить раньше. У инвалида было тело тренированного военного. Оружие, которым никто не пользовался.
— Почему-то у меня ощущение, что вы сказали лишнего, — пробормотал он, осторожно поднимая взгляд на лицо Харта. Тот улыбнулся краем губ:
— Почему, как вы думаете, контракт требует, чтобы вы жили здесь?
— Ха-ха, — Эггзи скрестил руки на груди. Харт поднял брови и невинно похлопал глазами:
— На выходе Рокси выдаст вам мешок для тела. На нем вы напишете свое имя, фамилию и информацию о ближайшем родственнике. И если вы хоть когда-то…
— Я понял, — Эггзи хохотнул уже по-настоящему, изображая затянутую петлю вокруг своей шеи. Мистер Харт был из тех людей, которые могли ему понравиться, если их хорошее настроение совпадало с хорошим днем Эггзи.
Учитывая последний год, Эггзи никто в принципе не мог понравиться.
— Я не буду вытирать вам задницу, — заявил он, упрямо поджимая губы. Харт вежливо покивал:
— Надеюсь на то, что однажды вам просто надоест моя грязная задница, и…
— Бросьте, вы найдете кого получше для этого. И чулки… что за сраный пункт с чулками?
— Если в сосудах от застоя крови в силу моей неподвижности образуется сгусток, он может попасть по кровотоку в сердце, и я умру. Поэтому я ношу одежду, стимулирующую кровообращение, — оттарабанил Харт как по написанному, внимательно наблюдая за лицом Эггзи. Эггзи закатил глаза:
— Найдите надевателя чулок.
— Я вычту его жалование из вашего?
— Шиш вам. У меня же должна быть прибавка за ваш…
— Что?
— Чувство юмора, — дернул плечом Эггзи. — Или ищите полный боекомплект в службе нянь и сиделок.
— Вы умеете вести переговоры, — с неудовольствием заметил Харт. Эггзи ослепительно улыбнулся:
— Ставьте галочку. Я еще нехуево пою.
— Охотно верю. Пожалуйста, не пойте, Эггзи.
— Колыбельные? Нет? Ну как хотите…
— Ты сошел с ума, — заявил Мерлин с порога. — И Ланселот тоже. Не ожидал от нее подобного…
— Потом поноешь, — отрезал Гарри. — Ты выяснил то, что я просил?
— И прислал данные на твой компьютер, — кивнул Мерлин, сбрасывая пиджак и вешая его на спинку стула. — Это в твоем кабинете. Том, где газеты по стенам. Такой еще все время запертый.
Они церемонно помолчали. Наконец, Гарри тяжело уронил:
— Очень смешно, Мерлин.
— Я уже сказал тебе, твой компьютер слушается твоих голосовых команд. Все, что нужно, это войти в комнату и скомандовать.
— Вот именно. Войти. Мерлин, прошу, хотя бы не сегодня.
— Это еще почему? — Мерлин присел на спинку дивана и скрестил руки на груди. — Ты позволяешь себе все, что хочешь, почему бы мне наконец не получить то, что хочу я?
— Тебе нужен координатор, который не может нажимать на кнопки. Чтобы ты мог отойти на другую должность.
— Да, я хочу узурпировать трон и перестать с тобой нянчиться. И спустя год я решил, что ты достаточно самостоятельный человек, чтобы хотя бы выбрать себе нормальную сиделку. Я погорячился.
— Мерлин, — тихо пробормотал Гарри. — Ты сам читал данные, которые ты собрал?
— Гарри, — Мерлин тяжело сполз на диван, перекидывая ноги через спинку. Он сам не знал, почему совершает столько лишних движений, может, потому что рад был покинуть свой пост у координаторского стола, а может, беспомощность Гарри заставляла беспокоиться за себя, хотеть стряхнуть это передающееся оцепенение.
— Это сын Ли, Мерлин. Ты отлично знаешь, что я хочу ему помочь.
— И поэтому он помогает тебе, — Мерлин прикрыл глаза. — Гарри, ты уверен, что хотел бы для него именно этого? Устрой его на нормальную работу, пусть он пойдет в университет, мы можем сделать его хоть магистром в Оксфорде!
— Он проходил военную службу и занимался спортивной гимнастикой. И сидел в тюрьме за угон… Я не думаю, Мерлин, что ему нужна поддержка сверху. Пусть он добьется чего-то сам. Если бы он искал легких путей, он бы набрал тот номер с медали.
— Может быть, он его однажды наберет.
— Может, однажды меня уже не будет на свете, Мерлин, — Гарри странно дернул головой, как будто хотел шевельнуться всем телом, рвался, и не мог. — Меня уже почти нет. От меня осталась одна голова с бесполезным придатком. Я хочу сделать для него что-нибудь сейчас. Или заставить его сделать что-то для себя самого.
— Ты сошел с ума, — повторил Мерлин, и Гарри вдруг засмеялся.
— Когда ты говорил мне это в последний раз, я еще мог делать глупости.
— Ничего не меняется, — Мерлин закатил глаза, — в этом ты по-прежнему профессионал.
— Как там, — Гарри кашлянул, — как там отбор в Галахады?
— Отложен на неопределенный срок. Слишком много работы. В Лондоне сейчас никого из действующих, и я заберу еще и Ланселот, боюсь.
— Забирай, я не думаю, что мне нужна такая тщательная охрана, — Гарри пожал бы плечами, если бы мог. За последний год его всегда невыразительное лицо обрело богатейшую мимику, но он все еще пытался оставаться бесстрастным. — Эггзи справляется.
— Кто будет охранять тебя от Эггзи?
— Я все еще кое-что могу, Мерлин, — сварливо отозвался Гарри. Мерлин заинтересованно поднял брови и медленно произнес:
— Я буду следить за ним. Стандартных средств должно хватить. Мои люди наблюдают издалека, Гарри, но ты понимаешь, что если что-то случится, то счет обычно идет на секунды.
— Это мальчик из семьи, которую я осиротил, Мерлин. Не убийца, не террорист, не злой гений со старыми счетами. Какого черта?
— «Мальчик». Это я хочу спросить, какого черта, Гарри.
— У тебя все?
Мерлин поднялся и потянулся за пиджаком. Набросил на плечи, никуда не торопясь, разглядывая лицо Гарри. А потом нагнулся, опираясь руками о спинку коляски, и пробормотал почти беззвучно:
— Может, Рокси и права. Если бы не эта чертова коляска, я бы поверил в тебя прежнего. Что с тобой сделал этот пацан за два дня?
— Тебе честно ответить? — Гарри дернул уголком рта.
— По возможности. Мое воспитание и протокол пока не позволяют мне взломать записи с твоих очков. Пока.
— Он сказал мне, что я мудак с серебряной ложкой в заднице, который думает о себе невесть что. Что у меня мерзкий характер и выправка самого блядского командира из его учебки, и даже хуже. И что я больной извращенец.