Толпа загудела, словно улей. Люди начали переговариваться, осуждающе кивая в сторону новообращённых христиан - жителей Комалхи, Джарие и Нохарасты. Элгур чувствовал, что его слова достигают своей цели. Негодование и тревога охватили людей. - Да, да! - раздавались голоса из толпы. - Они отвернулись от наших богов! - Вот, и нохарастинцы тоже… Правду ведь говорит святой человек[3]! - А в Джарие как будто по-другому?.. Уже который год…
Мелхистинцы переговаривались, обсуждая слова жреца. Некоторые из них, особенно старейшины, одобрительно кивали, соглашаясь с Элгуром. Но кое-кто из молодых людей уже косился на них с недоверием и насмешкой, - что не укрылось от бдительного взгляда жреца… Элгур сделал паузу, дав людям высказаться, прежде чем продолжить: - Отцы и братья! Ваша вера в наши святыни, ваша преданность древним обычаям — вот что поддерживает нашу землю и наши души. Боги гневаются и отвращают свой лик от тех, кто забывает их завет. Вот налицо результат - нравственность вашей молодёжи тотчас упала, и уже появились среди них такие низкие пороки! Некоторые из народа в ужасе переглядывались, другие шептались между собой... Шуоп, седовласый старейшина села Сахана, шагнул вперёд: — Элгур, всё верно ты говоришь. Мы видим, как воспитание рушится, молодёжь забывает о наших богах... Но что нам делать теперь? - Слушайте меня все! - громко и властно начал Элгур снова, возвышая голос над шумом толпы. – Мы ещё можем вернуть благосклонность богов, когда восстановим справедливость и очистим нашу землю от скверны. Тело вора начнёт опухать и болеть, и станет свидетельством его греха перед всеми - до тех пор, пока не признается он в содеянном. Пусть же все знают, что сила наших богов не иссякла, что они по-прежнему оберегают нас и карают нечестивцев! Элгур поднял руку, призывая к молчанию. - Пусть знает вор, что у него ещё есть время до восхода солнца! - заключил жрец, голос которого снова прозвучал как рог, зовущий в битву. – Но пусть вернёт украденного коня, или же ему придётся разделить участь этой лягушки! Пусть страх перед гневом богов заставит его сознаться. Пусть все, кто слышит меня, передадут это послание в Комалхи!
Толпа забурлила, лица людей выражали беспокойство и надежду. Боязнь перед магическим средством была столь велика, что многие верили — вор скоро будет найден или сам сдастся. Раздались вразнобой взволнованные голоса: - Должен раскаяться вор! - Пусть он вернёт коня! - Сила богов с нами!
Жрец воздел руки с чашей к небу. Голос его стал громче и торжественнее: - О великие боги, примите жертву нашу и даруйте нам праведность! Пусть будет обличён и наказан вор, и пусть народ наш помнит о чести и не забывает ваших заветов! Мы не должны забывать своих корней, не должны предавать своих богов. Только так мы сможем сохранить мир и благополучие в нашей земле. Толпа взревела в едином порыве; небеса, казалось, отозвались на их призыв. В тот момент каждый в душе верил, что вор, где бы он ни был, уже чувствует на себе гнев богов. - Пусть это будет предупреждением для всех, кто осмеливается предавать веру отцов и нарушать древние обычаи, - произнёс жрец, снова водружая чашу с сывороткой на алтарь. - Мы должны чтить богов и хранить их заветы, чтобы не навлечь на себя их гнев! Пусть знание о силе наших обрядов распространяется, и никто да не смеет сомневаться в могуществе нашей веры.
Элгур гордо поднял голову, глядя на своих соплеменников. Он знал, что его слова оставят глубокий след в их сердцах; знал, что он сделал всё возможное, чтобы восстановить справедливость и укрепить веру в древние силы; знал, что его речь и магический ритуал сделали своё дело: скоро некто из Комалхи либо сознается, либо вернёт коня. Теперь оставалось только ждать, пока боги ответят на его призыв, вор будет найден и справедливость восторжествует.