Леча оглянулся назад, на замок. Ветер трепал на башнях солярные флаги… Казалось, сама судьба трясла плоды забытых грехов с их родового древа!
- Во-первых: что тебе написала Марха? - Леча скрестил руки на груди и прищурился. - Второй вопрос: почему ты не рассказала мне об этом сразу? - Авлирг, пожалуйста, не злись, — умоляла Мелх-Азни, голос её дрожал, на глазах показались слёзы. — Она писала, что потеряла украшение, которое ей подарил жених, просила меня прийти поворожить, чтобы оно поскорее нашлось… Я не знала, как правильно поступить в таком случае.
Леча шагнул вперёд, лицо его стало суровым: - Покажи мне это письмо сейчас же, — приказал он. — Мы не можем позволить себе больше ни одного сюрприза. Их уже у нас предостаточно!
Мелх-Азни попыталась отступить, но взгляд Лечи словно не отпускал её.
- Я… не могу, Авлирг… — выдохнула она.
Леча наклонился к ней, крепко сжав её ладонь: - Послушай, Мелх… Теперь вовсе не время шуток и забав! Марха, играя с огнём, возможно, уже накликала беду: если этому Джамболату известен путь в замок через подземный ход, завтра он придёт знакомым путём снова, как мышь на хлебные крошки. Не просто дорогу найдёт — ко всем нам смерть приведёт! Пока мы спим, его дружки устроят себе праздник прямо в нашем дворе, на наших костях! Дай мне это письмо, я сказал! Тогда я смогу защитить не только Марху, но и всех вас.
Мелх-Азни не проронила ни слова... Леча был непреклонен: - Мелх-Азни, — взгляд его оставался мягким, но голос становился твёрдым, как гранит, — я как старший брат несу ответственность за всех вас. Если Марха уже влипла в неприятность, должен я знать, в конце концов, что вокруг происходит?!
Мелх-Азни подавленно молчала...
- Покажи мне письмо, сестра! - настаивал Леча. - Уже и так слишком много неведомых опасностей заключено в стенах нашего замка! Я не могу допустить, чтобы ещё какие-то непредвиденные тайны омрачали нашу жизнь. И без того уже много чего случилось; теперь мы должны быть бдительными. Ты ведь знаешь, Мелх, что семья превыше всего! - Авлирг, я умоляю тебя, не тревожь эту тайну, - пыталась его отговорить Мелх-Азни. - Ведь Марха… - Марха уже успела ввязаться в неприятность и подставить под удар всю семью, - решительно произнёс Леча, - а теперь я должен охранять от лихих людей и наш дом, и гостей его! Ты же не хочешь, выгораживая Марху, вместе с нею сделаться пособницей шайки разбойников?!
Мелх-Азни, расстроенная, опустила голову, охваченная стыдом и внутренней борьбой... Уступая настойчивым уговорам брата, она медленно, с отчаяньем и страхом на лице, вынула из своей расшитой бисером поясной сумочки небольшой пергаментный свиток — точно отрывала от сердца. Дрожа так, будто обжигалась, она протянула его Лече со слезами на глазах: - Я обещала... Авлирг… Ва Дел, я же давала Мархе слово!
Леча взял свиток и начал читать, с каждой строкой лицо его становилось всё мрачнее.
- Всё так и есть! Значит, коза действительно встречалась с разбойником и святотатцем, — бормотал он, голос его был полон ярости и беспокойства. — Теперь, благодаря этой семикратной дуре, он знает дорогу в замок! Завтра он приведёт сюда своих товарищей...
Мелх-Азни зарыдала: - Авлирг, прости... Я же ещё не знала всего, что произошло, и что с этим делать! Я просто хотела как-нибудь помочь ей… Алелай... Я… никому не хотела навредить…
Леча подошёл к ней и положил ладони ей на плечи: - Тише, Мелх, — успокаивающе сказал он. — Зато теперь ты сделала правильно, рассказав мне. Я с этим разберусь и сделаю всё, чтобы защитить нашу семью. Знаешь, тайны держатся иногда не на молчании, а на верности тем, кто по-настоящему любит…
Мелх-Азни горько плакала...
- Не бойся, сестричка! – крепко обняв, утешал её Леча. - Теперь наконец я смогу найти хоть какой-то выход из этой истории! Ты действовала по зову сердца; но уж теперь я поступлю так, как будет лучше для всех!
Она всё ещё всхлипывала, чувствуя двойную вину и страх; но тяжесть уже понемногу уходила из её сердца... Леча был рядом, она знала, что с его поддержкой она сможет преодолеть любые трудности.