«Хорош ты, мой тарам. Благодаря тебе я день хорошо провёл. Ты оберегаешь меня от всего дурного. Ты жизнь мою делаешь мирной. Богом Делою данный мне тарам! Когда я ложусь, сделай так, чтобы я мирно уснул; когда же я, проснувшись, встану, сделай так, чтобы я, будучи в мире, хорошо день начал! Пусть приблизится ко мне тот, кто меня любит. Пусть далеко удалится тот, кто не любит меня. Дай мне сладкий сон. Пусть слаще него будет день, когда я проснусь! Со мною великий Дела, со мною ты, Им данный мне тарам. Долгой жизни тебе, тарам! Попроси ты для нас всего хорошего. Пусть мимо нас пролетит всё страшное и неправедное. Со мною Дела и тарам.»
Глава 5. Что следует знать о лягушках, звёздах и разбойниках
« - Справедливость обязательно восторжествует! – уверенно заявили трое парней из селенья Комалхи, к которому вывела нас с Чегарди лесная тропинка. Мы передали им просьбу жреца раздобыть лягушку для совершения обряда, и в поисках оной, гордые и окрылённые ответственностью, порученной именно их селу, они немедленно отправились в уже известный нам лес. Чегарди, затаив дыхание и грызя от волнения палец, смотрела им вслед… - Они ведь тоже могут встретить там её… - вполголоса произнесла она. - Ты имеешь в виду Хи-нан? Я думаю, их это вряд ли испугает так же, как тебя, - заверила её я. – К тому же, Матерь вод добрая, и, если им не придёт в голову загрязнять её ручей, она не станет им вредить [1]. - Всё-таки стоит предупредить их! – решила Чегарди и, прежде чем я успела что-либо ей ответить, она уже мчалась за ними вдогонку, а через несколько минут – обратно: - Уфф… Сестрица, я успела им сказать!!! Мне же не всё равно, что с ними случится, - объяснила она, отдышавшись, - я знаю этих ребят, не раз бывала в Комалхи! - Неужели одну тебя отпускали? - Нет, конечно, - с родителями ходила! Мы родственников навещали, а это их соседи. У меня два мочхий [2] живут здесь – Пхагал и Сагал... Чегарди вдруг насупилась и умолкла. - Что с тобой? – я наклонилась и заглянула в её глаза. - Я о старшем из них, о Пхагале, сестрица… - с тяжёлым вздохом ответствовала та. - Натворил наш Пхагал дел, а мы теперь переживаем за него! Дешича [3] Суй, его мама, рано умерла - давно, ещё когда оспа по сёлам ходила… - бабушка Чавка про те времена сказывала, меня самой тогда ещё на свете не было, - а как Пхагал отправился искать клады да пропал, то вскоре и Алу, отец его, в нижний мир ушёл… Исчез Пхагал год назад - как в воду канул, и ничегошеньки мы о нём с тех пор не слыхали. Даже и не знаем, что и думать – жив ли он теперь, или случилось что с ним. На вепря ли дикого наткнулся? Бурей ли снежной в горах замело? Может, хьунсага [4] в лесу повстречал, а может, и кровника нашёл… на свою голову! По дороге я то и дело нагибалась, собирая морозник, ужовник, копытень и другие травы... Знахарь - это метка на всю жизнь; ни во сне, ни наяву не оставляет нас призвание. Девочка, вызвавшись мне помогать, нарвала охапку белых лейдзизигиш [5] и розовых первоцветов у кромки снега, лежавшего островками, и несла их перед собою с видом знаменосца, гарцующего впереди цайн-пхьединского войска... Этот Пхагал, если судить о нём по рассказам Чегарди, был отчаянным сорванцом и доставлял немало горестей своим родителям. Возможно, бродит он теперь по горам в компании лихих друзей, нападая вместе с ними на одиноких путников – таких же, как мы. А что, если вдруг…?! До замка Эрдзие-Бе, где ждала меня Марха, добраться мы ещё не успели, и мне следует незамедлительно позаботиться о безопасном месте для ночлега с крохой, ведь в случае опасности мы будем лишены всякой охраны (защитите нас, благие тарамы!) По крутому, поросшему травой склону мы спустились ближе к руслу Чанти-Орг. Целое стадо кабанов захрюкало в ближайших кустах, вспугнув стайку диких уток, огласивших пространство жалобными криками. Некоторое время мы осторожно пробирались сквозь заросли можжевельника и лещины по левому берегу реки, которая по пути внезапно становилась то стремительной и узкой, как разбуженная змея, то широкой и бурлящей, точно ледяной кипяток в громадном котле. Казалось, будто чьи-то холодные крылья окутывают печальной тревогой наши плечи... От воды тянуло сыростью, и Чегарди, немного поколебавшись, снова обула свои мачиш [6]. Тем временем звёзды не заставили себя ждать, одна за другой зажигаясь на небосводе. В горах смеркается рано, и рукодельница Села-Сата [7] уже расшивала тёмно-синий шёлк тверди искристыми хрусталинками… - Сколько же звёзд! – восхищённо выдохнула Чегарди. Она ухватилась за мой пояс, чтобы не спотыкаться, и некоторое время шла так, запрокинув голову к вечернему небу. – И откуда только они берутся каждый вечер, - будто кто-то их нарочно рассыпает!.. Сестрица, скажи, - внезапно обратилась она ко мне, - для чего нужны звёзды? - Кхоьллинарг [8] Дел создал звёзд ровно столько, сколько есть душ человеческих, - припомнила я наставления Элгура, - каждая из небесных звёзд завёрнута в чью-то душу и хранит её. Чегарди зачарованно всматривалась в небосвод: - Выходит, и моя звезда где-то там тоже есть? - такая же красивая, как и те!.. - Непременно, - как и у всякого, рождённого на земле. - Ведь и у тебя должна быть среди них своя звезда, сестрица! - У меня? Ах, кто знает, – впервые растерялась я. – Возможно, что и нет… - Почему? Разве ты думаешь, что на тебя одну на небе звезды не хватило? Такого не должно быть! – горячо заявила Чегарди. – Когда мы вечером садимся за стол, - нас много, но мама раздаёт ужин так, чтобы всем досталось. Хоть по маленькому кусочку, а каждому даст, никого не забудет. Не может ведь Дел любить нас меньше, чем мама! (Оригинальные всё-таки понятия о мироздании у моего «тарама»…) - Я, может быть, и не рождалась так, как все, – заметила я. - Меня же птицы в этот мир принесли… - Как ты можешь это знать, сестрица? Ты совсем маленькой тогда была! – усомнилась Чегарди. - Мне наставник рассказывал... А он-то, верно, всё знает о кхийранаш [9]!